15
<2-я стр. обложки>
Гражданин Кривошеенков из деревни Нижние Уссохи -- Нибелунгов (5. VIII. 1936, Известия).
Гражданин Мишин, проживающий в г. Брянске, признан умершим (Брянская Нотариальная Контора, 3. VIII. 1936, Известия).
Профессия: утопленник, 600 франков в месяц. Для практики Общества спасения утопающих. Конечно -- русский безработный.
<3-я страница обложки>
Роман "Сашки-милиционера".
Воспоминания Фигнер.
Книги:
Фолкнер. "Вопль и ярость".
Берлин.
Воскресенье. На дворе -- нищий, поет: в белом воротничке, сверху видно -- прекрасный пробор, начищенные сапоги...
На углу -- босой.
Много молодых, хорошо одетых парней, просят милостыню.
Приближение Рождества.
"Серебряное" и "золотое" воскресенье.
На дворе утром однажды выросла куча елок. На улицах -- тоже. Елки, освещенные на площадях.
В "серебряное" воскресенье -- ларьки с товарами на улицах. На Alexanderplatz. В этот день торгуют магазины, но фабрики и учреждения не работают: толпы народа на тротуарах, у Тица, у Вертгейма, иллюминованные снаружи здания универмагов.
Wedding -- кварталы по пути. Новые дома, выстроенные на займы. Чистота -- такая же, как и на главных улицах, только меньше света. Те же Тицы, Вертгеймы, Саламандры. Но -- здесь все магазины (за исключением Тица, напр.) -- все маленькие магазины пусты: буквально нигде ни одного человека, все -- в центр, в Weston.
Neue Welt (Neue Köln).
Две огромные (Народный Дом) залы.
Дым, крик -- ровный, общий. Какие-то "баварские" дешевые декорации. Деревянные непокрытые столики -- нет места. В зале -- тысячи три. На сцене -- оркестр, баварский танец, кончающийся тем, что кавалер садится верхом на даму...
Разносят январское пиво (Bockbier), Kranzwürstchen <исправлено из: Kranzwürstkalb> и... редьку, декоративно нарезанную веером ("редечная" машина на глазах у публики чистит одна за другой редьки и режет их).
У многих на головах крошечные смешные бумажные шапочки, картузы, цилиндрики. Солидный в коричневом костюме господин в меховом картузе. Девушки (все некрасивые -- как в массе, в простонародье -- некрасивы немки!) визжат; в обнимку; вот одну несет на руках кавалер -- еще одну...
На сцене -- фейерверк; потом -- темно, прожектор -- и наивно, на веревочке цеппелин тянут...
Сигарный дым, гам, смех... Обалдеваешь.
В соседнем таком же зале -- танцы, пенье. И еще маленькие залы, тоже полные.
Аттракционы: "желоб", качели, проба дыхания, тир. Wahrdichter -- около него сидит, ждет правды, подпершись, толстый лысый человек...
В вестибюле -- панно: шеренга-батальон козлов на задних ногах (Воск -- козел). И два огромных козла -- с бокалами пива на другом.
С десяток собственных авто перед рестораном.
И... сколько безработных в зале?
Техника комфорта.
Звоните снизу, жужжанье -- означающее, что дверь открыта. Везде пылесосы. Топят основательно. Licht на лестнице -- кнопки-тушилки в пепельницах.
Фотомонтаж.
Только дайте фотографии -- можно сделать что угодно. Фотограф, получивший отказ от невесты и имевший ее фотографии, сделал из них монтажи, изображавшие отца с дочерью, и разослал их. Новый жених дочери получил тоже. Сделано было так, что даже эксперты потом разошлись во мнениях. Брак расстроился, девушка покончила с собой.
Сюжет:
Слепой, попавший в Берлин -- все преломляется в нем по-своему, потому что он не видит.
Безработный...
Нищий...
Жонглер -- работает по 9 часов в день. Добился -- держит 3 шара в руке один на другом.
Дрессировщик обезьян <нрзб>, гипнотизер, гипнотизирует своих обезьян, они у него делаются удивительными жонглерами, жонглируют даже при потушенном свете (жонглер-человек завидует обезьянам, потому что без света не может).
Профессия: продавец старых бутылок из-под шампанского -- кризис в его профессии.
В молочном магазине, в витрине -- корова: вертит шеей, шевелит ушами, закрывает и открывает глаза, жует жвачку, обмахивается хвостом, ее доят, льется струями... конденсированное молоко...
В кабаре острота: "Летом 1932 <года> Тиц покупает "парламент"..."
У русских-полупролетариев прислуга -- жена довольно большого чиновника, получающего 500 марок в месяц: ей нужны в месяц еще 50 марок, и вот она приходит, моет пол, стряпает... А хозяйка -- студентка Берлинского университета, муж -- тоже, зарабатывают вдвоем 300 марок.
Чехи вместо "крепко спать" -- "твердо спать" .
В Москве:
"Мадам-барышня!"
"Доктор -- доктор, настоящий доктор по женским болезням. Обратите, дамы, внимание -- пупки зашиваю, пистоны вставляю!"
Письмо подписано: "С безбожным приветом..." "Катехизис безбожника".
Мальчик советский боится идти в сад ночью:
-- А черт там!
-- Да ведь ты ж говорил -- чертей нету?
-- Ну да, нету, а, может быть, какой-нибудь один и остался!
-- Значит, боги есть, если их прогоняют! (Мальчик.)
Рига.
Национальный праздник, пестрые (желтого много!) солдаты, шагающие частым маршем. Процессия -- цеха со знаменами, перевязи через плечо из лент. Трубочисты -- все в цилиндрах: в этой "профодежде" -- в цилиндрах -- они ходят и на работу...
У Гитлера в программе:
2. если девушка-немка соединяется с евреем -- они подлежат жестокому наказанию...
Университет в Берлине.
Драки между студентами. Гитлер с коммунистами перед университетом в сквере. Университет закрывают...
Студенческие корпорации (анонсы в вестибюле университета: Teutonia, Baltika, Borussia, Saxonia etc.).
Во дворе -- памятник павшим студентам, венки.
Фуксы-девицы.
На студенческих торжествах надевают форму, ужасные сапоги. В наказание провинившуюся заставляют ежедневно навещать старую деву, которая когда-то была членом корпорации.
Аудитория, где читал Гегель, Моммзен (их бюсты)... Больше 300 аудиторий.
Теологический факультет, откуда выходят раввины и пасторы -- и те, и другие...
Университет в бывшем дворце Фридриха-Вильгельма.
Студенческая читальня: человек 400 -- все с газетами разных направлений, шуршат... Молчание.
Торговка паутиной -- для кино. Кризис: стали делать искусственную паутину. Но она не подошла -- опять перешли к естественной.
Прага.
Похоже на Эдинбург.
Неровно, беспорядочно, весело. Уже нет берлинского ранжира, перейти улицу труднее...
"Батя" -- крупными буквами, всюду...
В парках -- низенькие [навесы] навесики на траве: приюты для воробьев...
"Улица алхимиков" -- игрушечные домики, коммерческое предприятие: обитательница показывает его за деньги, продает открытки. Домик -- комната + кухня (и где алхимик варил философский камень) -- похож на наши провинциальные.
"Знаки" на домах: "У трех лебедей" (ресторан), два сердца, змеи, аисты, три страуса etc.
á voda v umyvadle, jest pitná -- "Пейте сырую воду!"
Около ворот вывеска: "Позор ауто!"
Фотограф перед съемкой: "Позор!"
Солдатам -- команда: "Позор!" -- "Смирно!"
"Черствый хлеб" -- свежий хлеб по-чешски.
"Рыхлый влак" -- скорый поезд.
Запоменуть -- забыть.
У Хмеля -- 12 сортов сосисок.
Пивная Флека -- в старом монастыре. Своды, старинные кованые из железа фонари. Длинная, узкая пивная зала -- в монастырской галерее. Войдешь -- как в пивную бочку: запах. Пиво и соленый миндаль. Поют за соседним столом -- наполовину по-чешски, наполовину по-русски. Пиво -- "проточное" с завода -- прямо в бочки и в глотки. В 11 часов ночи обходят -- дают сколько угодно кружек последний раз. В 1 час закрывают. И тогда -- гофмановское: собираются какие-то нищие, горбуны, хромые: им раздают бесплатно остатки, опивки...
Град.
Дворец -- замок Валленштейна. Замечательный портик-крыльцо, колоннада. В какой-то холодной кладовой -- конь Валленштейна, чучело -- и на стенке портрет Валленштейна.
"Татинек" -- Масарик. Старик в куртке, в коричневых высоких сапогах, в узких спортивных штанах. За ним -- всегда [его] агент охраны, а он старается как-нибудь удрать от него. Однажды в лесу, в полях, удрал так, свита забегала, ищут, спрашивают у крестьян в поле:
-- Не видали, тут не проходил старичок такой худощавый?
-- Нет.
А когда он подошел, крестьяне ему:
-- Беги, старичок, скорей -- тебя ищут...
Когда он вернулся после революции -- все высыпали встречать. Больные в больницах вылезали из окон по трубам...
Бывшие легионеры -- всюду: они в привилегированном положении.
Общее.
Если бы аэроплан откуда-нибудь из стратосфер падал вниз в течение двух месяцев, через два месяца -- конец, то на третий -- на четвертый день падения пассажиры бы уже привыкли, дамы стали бы мазать губы, мужчины -- бриться... Так и весь мир теперь: привык падать, привык к катастрофе...
Черное солнце: когда восходит, от него все темнеет, наливается черным...
В ресторане эмигрант -- офицер бывший -- кельнером. Как будто кельнером и родился. Никогда и раньше не читал книг, и теперь не читает. В свободные свои дни приходит в свой ресторан, сидит, пьет пиво.
Париж.
-- Заходите, пожалуйста. У нас всегда бывают шоферы, артисты, полковники...
Инженер Дима Усов -- химик, поет цыганский романс "Твои глаза зеленые" и играет на гитаре.
Половой -- sexuel.
Ресторан "Бар". Когда Митя поет -- притушены огни, зажигаются цветные лампочки под потолком.
Недаром сердца наши бьются
При звоне наполненных чар,
И звонкие песни несутся
Во славу ахтырских гусар.
Теперь на чужбине далекой
Заветы мы дедов блюдем,
И в память<...>
Мы звонкие песни поем.
Эх, две гитары.
Мы только призраки...
Как вдаль уходит караван...
Французская православная церковь. Французского подрядчика посвятили в дьякона...
Первая митра митрополита была сшита из бального лифа.
Изобретатели русские.
Изобретатель рекламы на облаках -- русский, пьяница.
Дуниковский -- "алхимик".
Махонин, изобрел essence для авто и аэропланов, получил огромные деньги, занят теперь изобретением аэроплана.
Визитные карточки монпарнасцев:
"Давид Тарноградский. Моннет".
"Yvonne Madoux. Blonde".
Кофе на автомобиле. Кофе -- на велосипеде. И даже -- в Париже -- монахини "сестры" в своих ушастых чепчиках -- на велосипедах...
Рассказ X. (Cagnes).
Война. Солдаты в брезентовых сапогах в Карпатах, в снегу. На ночь вырывали яму в снегу, костер: к утру низ сапог сгорел, берцы отморожены -- в тыл посылать надо. В полку 3 батальона с ружьями, один -- без; на винтовку по 3 патрона; в виде особой милости, приказом Великого Князя Николая Николаевича, после взятия одной деревни:
-- Выдать по 9 патронов на человека...
Жили только австрийскими патронами. По уговору -- приходили только -- целыми ротами: идет впереди один со свечкой (чтоб не стреляли), за ним -- лента людей...
В Виннице -- маршевые роты: по 40 000 в полку. Кормить нечем. Посылали вагоны за крупой в Россию, кое-как добывали сами. Тут же, в Виннице, [началась], застала революция. X. не знал, что делать: никогда политикой не занимался, в 905-м купил "программу партий", но одного в их полку за такую программку арестовали -- и X. свою сжег в печке. Комитеты. Его приглашают на заседание в уверенности, что он не явится. А он решил пойти, и когда пришел -- комитетчики побледнели, вскочили:
-- Ну, арестовать пришел...
Потом выбрали его председателем комитета.
Митинги. Стал говорить -- "сам не знаю как, не помню что". Солдаты любили.
Похороны 6 разбившихся в Виннице летчиков. Вдруг прискакал вестовой:
-- Скорей! Там -- бунт в городе...
Под городом в овраге нашли три разложившихся трупа. Какая-то баба пустила слух, что это -- "повешенные офицерами, один жид да два руських...". Толпа требует коменданта на расправу. X. уговорил вызвать сперва врача, чтобы решил, действительно ли повешенные. Врач "Яша" -- робкий, растерялся. От него требуют, чтобы прежде всего определил, где еврей, где русские. А как определить? Этот вопрос наудачу решил X. Затем представителей от толпы увел за собой -- расследовать архивы военного суда.
"жертв революции". Впереди раввин, несут "еврея"; затем -- попы, несут двух русских. Вдруг впереди -- толпа, выдергивают колья, разбирают камни. X. (на лошади, вороной, хвост с красным бантом). X. подскакал:
-- В чем дело?
-- Да как же: жида впереди несут... Жидов, вот, бить хотим...
Еле уговорил их...
Ездил по селам, организовывал там комитеты. Из села Калины несколько раз приходили депутаты. Наконец, поехал туда. Слез с экипажа -- посыпались камни:
-- Бей его! -- Еле успел вскочить и уехать. Наутро -- опять депутаты из Калины:
-- То нэдоразумэние було. Просим приехать.
Не поехал. Уехал с фронта домой (был в это время "губернским комиссаром" -- попросту, губернатором).
Из дому, позже, в Харьков. Два расстрела при большевиках.
Первый. Бандитизм в Харькове. X. предложил свои услуги по ликвидации. Согласились. Он распустил всю милицию, всех ночных сторожей, организовал патрули из добровольцев. Дело пошло лучше. Но была среди добровольцев одна женщина, бывшая сестра милосердия, получившая на фронте Георгия. Ночью она арестовала, вместо бандита, помощника коменданта города -- с этого дело и пошло. Потом в каком-то сарайчике напротив штаба добровольческой охраны нашли оружие и станцию беспроволочного телеграфа. X. арестовали -- и к расстрелу.
Вывели, поставили. Стена, деревянный заборчик -- весь обрызган мозгами, кусками мяса, крови... Спрашивают:
-- Деньги есть?
-- Есть.
-- Сколько?
-- 50 000.
-- Давай.
-- Не могу. Они -- дома. Пойдемте -- дам.
Пошли. Полез в отдушник.
-- Надо топор -- стену разрубить.
-- Иди, неси топор...
Второй раз. Он был заведующим всеобучем. Офицер -- из зависти, что слушатели курсов ходили на лекции не его, а X. -- донес на него. Арестовали, приговорили. Повели в ЧК. Но конвоиры не знали, где ЧК, тогда X. повел их в концентрационный лагерь, которым заведовал Саенко. А Саенко раньше был околоточным исправником и работал в сыскном, и Х-у разыскивал украденное одеяло, разыскал и получил 500 руб. Знакомый! Уж лучше к нему...
Компания: вся судебная палата, мальчик-реалист (занимался пиротехникой -- порох...) и начальник Х-а. Заключенные начали жаловаться однажды на качество пищи. Саенко в ответ:
-- А-а, такие-сякие! Когда мы на фабриках за целковый вдень...
-- Какая там фабрика, когда вы околоточным были! -- реплика X.
Результат:
-- В подвал его.
В подвале -- один распят, руки прибиты гвоздями к полу; другой -- так же, на стене... Поставили к стенке, дуло -- к виску... Выстрел.
"Жив я -- или уже?.."
Жив! Выстрелил другой, сзади, из другого маузера... И так-еще раз...
На другой день перевели в тюрьму. Там, в первый же вечер в камере подходит надзиратель с ключом -- и тихо Х-у:
-- Ваше высокородие...
Тот думает: "Провокация!" и:
-- Я вас не знаю.
-- Как же не знаете? Да я ж у вас унтер-офицером был... -- называет фамилию. -- Я вас завтра в политическое отделение переведу...
Утром очутился наверху, в "политической" камере. Там оказались все, кто был с ним в концентрационном лагере. И народу все прибывает...
Однажды приходит надзиратель:
-- Такой-то! С вещами -- на волю!
Видно в окно, как он идет по двору с вещами, затем -- у сарайчика его останавливают -- с ним [комендант,] низенького роста латыш.
-- Клади вещи!
-- Нагнись! Голову нагни!
Тот не хочет. Латыш прыгает, хочет схватить и пригнуть его голову... Потом целится в него из револьвера снизу -- осечка, вторая... Тогда конвоир стреляет из винтовки -- тот падает...
Когда назавтра вызвали "на волю" следующего, он крикнул:
-- Расстрелян! -- и сел на койку.
Надзиратель:
-- А-а, расстрелян! -- и ушел.
Так спаслось несколько.
Однажды надзиратель вошел, прямо -- к Х-у:
-- С вещами -- на волю!
Сказать "расстрелян" было уже нельзя, стал медленно собирать вещи... Надзиратель обругал:
-- Не копайся! Живей! Ну?
В коридоре X. спрашивает его:
-- Ну, скажи по правде: расстреливать ведь? Я не боюсь, мне только бы жене дать знать...
-- Да нет, ваше'скородие: на волю. Только скорей, скорей...
Пришли в канцелярию. Там на него напустился -- грубо, матерно -- начальник. X. пригляделся: да он же был у него в полку прапорщиком! Но виду не подал -- заметил, бывший прапорщик что-то говорил глазами... Начальник протягивает бумажку -- мандат на освобождение, на чужое имя, которое звучит похоже...
Скорее -- во двор, к воротам. У ворот -- часовой. Отвел протянутую ему руку с мандатом:
-- Комендантом приказано -- никого не выпущать.
Это был самый жуткий момент за все время. X. вернулся в канцелярию -- к начальнику. Начальник вышел с ним сам во двор, накинулся на часового -- тот поколебался, поглядел исподлобья, отступил в сторону...
Дома. X. вымылся, взял ванну. Сел, распаренный, красный -- пить чай в столовой -- и сам не верит: неужели? Уцелел?
и решил: не сдастся, все равно... Устроил баррикаду, засел. Позиция удобная: вниз идет узенькая винтовая лестница, патронов порядочно, можно брать "их" по одному...
Лежал так долго. Тихо. Голуби-туртурели ворковали... Вдруг заметил: жует булку, удивился, но продолжал жевать. Съел. Еще через полчаса или час -- шаги: идут наверх, сюда. Он слышит голос своей жены, потом чей-то:
-- Веди, веди, говорят тебе, а не то...
Он взвел на feu, ждал: сейчас... На последней площадке шедший впереди остановился, плюнул:
-- А ну их к... В подвале два часа копались, теперь тут еще... Пойдем, ребята, домой...
Ушли. X. -- сейчас же вниз, во двор -- через дыру в заборе во двор епархиального училища, потом на кладбище -- и в лес... Там прожил несколько дней. Так спасся.
Монте-Карло.
В коробке из гор. Цвета: море -- синь с белыми барашками (как завитая женщина); дома -- чесучовые; красные крыши; черная зелень гор.
Такое же чесучовое казино, на берегу -- длинное, как министерство -- или какой-то музей. Музей и есть... Идешь мимо главного входа -- и в другой какой-то вход как будто в подвал: там стоит гидроплан. "Парк" кругом. Кактусы. Один выбросил стрелку -- вернее, мачту высотой [в] сажени в полторы, а наверху -- как будто сидит зеленый попугай, опустив хвост: цветок. "После цветения этот кактус умрет..." Олеандры, пальмы...
Скамейки кругом казино -- красные: чтобы не видно было крови на них -- если стреляются? Впрочем, со стороны набережной скамейки цвета моря, лазурно-синие.
В городе, недалеко от казино -- "ненастоящий" полицейский офицер, с пестренькими, веселенькими аксельбантами, пестренькими эполетами, в белых перчатках, с животиком...
Казино. Прилавок для première fois -- документы -- билеты. У дам документов не спрашивают, если они с кавалером. И -- фойе. Тишина. В креслах -- одинокие фигуры, с листками ("системы", записи) в руках, сидят -- "работают". Вот седой старик в очках -- вид английского министра. Дама -- курит, не переставая...
И -- святилище. Тишина. Лакеи в белых чулках, внимательно приглядывающиеся к посетителям. Столы рулеток и trente-et-quarante. За каждым столом -- 6 крупье, все в черном, как фигуранты похоронных процессий. Тарелка рулетки с какими-то медными ромбовидными шипами (зачем?). Шарик...
-- Rien ne va plus!
И непременно кто-нибудь норовит поставить в самую последнюю секунду...
Человек, игрок -- сутулый, весь исполосованный морщинами, с бородой -- иссохшие, невероятно костлявые руки. Седые старики и старички. Стриженая дама с проседью, курит -- вид курсистки. Девушка в красном, с моноклем. Человек с моноклем, загорелый до чугунности, лицо открывателя полюсов. У всех -- листки в руках, записывают вышедшие номера. Иные "мажут" по мелочам: две-три ставки по 10 франков. И никакого "звона золота" -- фишки шуршат, тишина... Воздух как будто выкачан наполовину из этих зал, трудно дышать, лица -- как будто спокойные -- горят. Чувствуется глубоко упрятанная, затянутая в корсеты, жилеты лихорадка.
Рядом с фойе -- читальня, потом буфет. Направо и налево -- уборные -- королевские! Это самое роскошное во всем казино... Касса для размена денег на фишки. Красные и синие авто от Ниццы -- длинные, комфортабельные. По дороге: Кап-д'Ай, Вильфранш. Где-то по пути -- полуразбитый автобус: accident. Едут мимо...
В другом месте пробита, смята решетка над морем, над пропастью. Очевидно, тоже какой-нибудь вчерашний accident. Едут мимо...
Тулон -- Марсель.
Земля, грядки -- цвета беж -- почти белые по сравнению с нашей землей. Дома -- все тоже беж, с зелеными ставнями. На дворах -- пальмы, стоят спокойно, как бузина. Под них льют помои...
Эмигранты называют друг друга: "Ваше превосходительство..." Делят будущие должности. Попечитель уч<ебного> окр<уга>, б<ывшего> Кавк<азского>, "назначен" в Ташкент: обиделся насмерть! Ссора из-за этого...
Монте-Карло.
Рулетка. Крупье сменяются каждые два часа. Второй час -- он уже устает, получается некоторая машинальность в его работе, серийность, система. Игра на дюжинах: [надо] он ставил на 1-ю дюжину и на первые 4 нумера дюжины -- по 5 франков: выигрывал от 50 до 200 франков в день.
Гораздо менее закономерно -- в trente-et-quarante. Показали старичка, который каждый день уносил по 6-10 тысяч в trente-et-quarante. Художник, безденежный, сам не играл: он только изучал систему, записал до 200 000 случаев и вывел формулу, по которой при "оборотном капитале" в 6000 франков в месяц можно заработать не менее 120 000.
История Синегубова.
Щуплый, маленький, серенький -- художник. Приехал из Москвы в Париж (о Париже давно, упорно мечтал). Жил здесь в мансарде, питался сухими макаронами -- толок их и запивал чаем. И все-таки был счастлив: Париж!
Но безденежье полное, нечем платить даже и за эту мансарду. Картины не продаются (художник он плохой). На Корсике оказался его московский знакомый -- бывший артист Таирова, теперь -- ксендз. Пригласил его к себе на Корсику. Синегубов в восторге: Корсика! Через некоторое время пишет оттуда отчаянное письмо: "ксендз" заставил его быть служкой, пономарем. Синегубов с раннего утра благовестит в церкви, прислуживает на мессе, убирает у "ксендза" дом, пасет и доит его коз. Главное несчастье -- козы: он ненавидит их, ненавидит доенье, ненавидит козлиный запах, вдобавок -- козел вечно бодает его...
Дальше -- больше: "ксендз" заставил его причаститься -- и тем самым Синегубов стал католиком. И еще хуже: однажды ксендз повел его в гости к корсиканскому крестьянину, познакомил его с дочерью этого крестьянина, тот просидел с нею вечер, другой, а по корсиканским обычаям -- он после этого уже считается женихом... Он должен жениться на этой дебелой корсиканке. А он хочет вернуться в Москву -- и поневоле становится "невозвращенцем". Живет, пишет портреты местного мэра, комиссара, богатых крестьян...
Ницца.
Expulsé.
За кражу или повторное пьянство -- высылают (русских). Трехдневный срок... Он исчезает с квартиры, хозяйка его забирает все имущество -- остается в чем есть, гол как сокол. И начинается странная, нелегальная жизнь. Живет подачками, "франч<иш?>ками", которые сейчас же пропиваются. Наконец -- поймали. Посадили. Вышел из тюрьмы -- старается опять напиться, чтобы свалиться на улице -- чтобы подобрали и опять в тюрьму: там ему живется хорошо, всегда сыт -- работает при кухне...
Потом, наконец, высылают в Италию. В Италии -- оденут в новое платье на казенный счет, накормят -- и с жандармами ночью в подходящее место на французскую границу, поставят на тропинку, толкнут:
-- Иди!
И на другой день expulsé -- снова появился у заведующего столовой при petite église russe в Ницце...
Монастырь в Ментоне: в церкви, на стенах мраморные дощечки с надписями: "Merci", "Merci". Эти адресованы Мадонне, под каждым "Merci" подпись. Это -- исцеленные от ревматизма или жена, к которой вернулся бросивший ее муж, etc. Картины по стенам: дилижанс, с верхушки летит вниз человек, дата внизу; корабль, погибающий в море, и еще, и еще корабль; бык, преследующий девочку etc..
Gattières, Carros, Le Broc... Горные, похожие на аулы, местечки без канализации, вонь... Прекрасные, старинные двери. Хоть два раза или раз в день -- но сюда ходит автобус из Ниццы.
И по дороге из Carros, похожего на средневековый замок на остром зеленом холме -- по дороге из Carros идет русская девушка!
Около Peïra-Cava'ы строятся пороховые склады, проводится военная дорога. Строит это... инженер Субботин!
Большая дача и имение Юденича.
-- Как откуда? Сам же деньги печатал, менял у союзников. Ну, себе и оставил... У него тут еще два именья на юге...
Нижний.
Революция. Студенты и офицеры у власти. Уголовные, их -- 25 человек, их арестовало трое. Они заперты в школе. Взбунтовались. Боялись (городской голова) зайти и спросить, почему бунтуют. А дело просто: забыли дать им туда воды, двое суток не пили.
Венчание, свадьба -- для русских во Франции -- дело серьезное, требующее адвоката. Адвокат нужен, чтобы выручить "метрики", вернее -- установить их судебным порядком, с показаниями свидетелей etc. За это нужно заплатить суду 700 франков да адвокату. А потому официальный брак здесь среди русских вывелся: живут так.
Венчанье (французское).
Хор поет "Ave Maria", орган. Жених (рыбак) в смокинге, невеста в белом. Сидят на мягких креслах (повернутых драными, рогожными спинками к публике). Становятся на колени с удобством -- на особые стульчики [со] с подушечками. Собрался смотреть весь поселок...
Праздник. Всюду щелканье шаров: играют в "буль", молодые и старые. Везут детей в колясочках. Вечером -- трубач трубит. Это значит -- сегодня работает кино, сеанс...
Сети. Надевает их на себя, на тело -- прежде чем сесть в лодку... Женщины днем на берегу тянут их... Вытягивают из моря -- с берега: две партии, одна один конец, другая -- другой; переносные лямки.
Беженские приключения.
Ростов, декабрь. Деньги -- "колокольчики" и "донские". Поезда, поезда, все прибывают. Харьков уже занят. На улице -- норд-ост, бумажки, пыль. Комнат нет. Наконец, у какого-то железнодорожного служащего X. находит себе угол за 200 рублей в час. В одном углу -- супружеская пара -- ночью едят мандарины и целуются, днем -- ругаются; в другом углу -- прапорщик; под печкой -- X.
... Однажды пошел по улице за двумя красивыми женщинами, они оглянулись. Вошли в дом рядом с казначейством -- и уже улыбаются сверху из окон. Он крикнул с тротуара:
-- Извините, нет ли у вас комнаты?
-- Есть.
... Сошлись на 15 000 в месяц. Две хорошеньких вдовы. И оказалось, тут же живут еще две офицерских семьи: пехотный -- жена-казачка и казачий -- жена, отбитая у пехотного.
Близко Новый год. Слухи, что под Новый год сделают нападение зеленые. Приказ караулу казначейства -- быть начеку и в случае чего помогать. Пехотный офицер ухаживает за своей бывшей женой.
Встреча Нового года. Подпили -- и дамы тоже. Пехотный офицер с бывшей женой ушли в соседнюю темную комнату, слышно -- целуются. Новая жена, казачка, горячая -- подстерегла их, когда они выходили, и начала лупить палкой обоих. Дикий женский визг. Караульный офицер в казначействе услышал (а тоже -- навеселе) и решил:
"Зеленые!"
С солдатами -- туда, спасать женщин. Вбежали: темная комната, лампу в драке разбили, женщина кричит:
-- Спасите!
-- Пли!
Стрельба. X. и другие залезли под стол. В это время пробило 12: Новый год встретили под столом...
Все больше народу. Слышны пушки. Начинают бежать за границу. X. отказывается. Однажды пошел проводить дам -- постоять с ними в очереди за пароходными билетами. Сам не заметил за разговором, как дошел до окошка. Спросили документы, дали билет, взял на всякий случай...
Паника, посадка на пароходы. Море. Флот в 200 судов прибыл в Варну, в Константинополь. Турки, греки -- прожженные -- растерялись от вида этих еле одетых, дрожащих, голодных, обовшивевших людей. Потом стали брать кольца, камни -- в обмен на хлеб.
Один из пароходов взял баржу на буксир, в барже -- больше женщины и дети. Баржу в пути оторвало, она носилась несколько дней. Выбросило на камни у Зонгудцака. Прибой. Турки зацепили канат за скалу, перебросили потом на баржу -- и по канату перетягивали пассажиров с баржи. Молодая красивая женщина с ребенком -- [вся] кожа на ладонях содрана: в барже руки примерзали, когда она держалась во время качки. Этими руками с голым мясом -- цепляется за катер...
В Константинополь -- не пустили: на острова. Принкипо -- "английский", соседние -- "американский", "французский" и "итальянский". На Принкипо -- отправили "аристократию". X. -- на вилле с актрисой и генералом. Счастливы -- но ненадолго: им отвели "верх" -- одна большая комната, окно разбито, на полу намело снега. Актриса плачет. Обстановка -- один огромный гардероб. X. предлагает актрисе спать там. Она в ужасе: в гардеробе? но если закрыть дверцы -- там как в могиле. Ей принесли садовую скамейку, стряхнули снег, легла. X. положил на бок гардероб, залег, закрыл дверцу -- тепло...
X. встретил знакомую -- жена гвардейского офицера. Роман. Уговариваются -- бежать в Константинополь. "Бежать" -- потому что англичане отпускали туда редко, иногда ездили туда без "отпуска", тайком, как гимназисты, залезшие в кочегарку или в машину. Дама взяла два бриллианта у X., чтобы продать их в Константинополе.
-- А завтра приеду с деньгами, дадим машинистам и поселимся в Константинополе, я там пока и квартиру присмотрю...
Прошло завтра, и послезавтра, и еще. Ее нет. X. поехал в Константинополь, но где же там найти? Стал толкать<ся> в русском консульстве, потом зашел, спросил, где такая-то, не знают ли.
-- Как же, знаем! Она у нас взяла визу на Италию. Потом узнал, что она в Риме, выписала туда мужа и открыла ресторан.
Пока X. ездил в Константинополь, сосед, офицер Паренаго -- выкрал у него из корзинки все деньги. Вернулся: осталось 5 лир. Надо искать работу...
В Земском союзе дали наряд в угольные копи, в Зонгулдак. Барак, нары, кукуруза и фасоль, раненые ноги мешают работать. Через 2 недели уехал на Принкипо. Где жить? Увидел заброшенный, заваленный навозом домишко. Хозяин -- бывший австрийский офицер -- с русского сначала ничего не хотел брать, потом -- за 3 лиры в месяц.
X. начал столярничать. Ничего, пошло (выпиливал лобзиком игрушки, художник их раскрашивал). Знакомые харьковские студенты, куколь-яснопольские, голодные, без гроша, без квартиры. Пригласил их жить у себя -- и работать. Они прожили полгода, так ничему и не научились, пошли служить к американцам -- переводчиками.
Заболел тропической лихорадкой. Госпиталь. Вышел оттуда -- желтый, скелет, без гроша. Изобрел сандалии со сгибающейся деревянной подошвой. Компания для изготовления сандалий: X., еще офицер гвардии и его жена. Наделали, надо идти в Константинополь по улице и выкрикивать. Учились кричать на пустыре, но когда попали на улицу -- ни X., ни его компаньон не могут кричать: стыдно. X. нес сандалии в портфеле, кричала жена компаньона...
Предложили новую работу: к американцу богатому, одинокому, на которого по временам "находило". Платит бешено. Согласился. По-английски -- ни слова. Несколько суток -- все шло хорошо. Ночь -- чувствует, кто-то душит его. Оказывается, на американца "нашло". С тех пор боялся спать по ночам, извелся. [Опять] Однажды заснул -- американец опять душит. Бросил, ушел.
Графиня Z. узнала, что он был у сумасшедшего американца, и умолила его пойти жить с ее мужем, русским.
-- Он немного тронулся на религии, но тихий. Двое ребят, они понравились Х-у, он согласился.
Граф изобрел какую-то лупу, она, недостроенная, стояла у берега, ее разбило. Он разыскивал винты. Бинокль затянуло волной под камень, и чтобы взять его оттуда, нужно было поднять камень. Граф был очень силен, попробовал, но не вышло. X. поднатужился, поднял -- граф зауважал, и это спасло X. Граф, оказывается, прежде всего принял принцип "непротивления злу", но понял его по-своему: это значит, что если хочется сделать злое -- не противься. Поэтому он иногда нещадно бил детей, бил приставленных к нему для присмотра за ним. Х-а не тронул, боялся.
Жизнь с графом. Тот читал Библию. Вдруг иногда будит среди ночи, в 3-4 часа, зовет, начинает толкование Библии или религиозный спор. Он страшно возбужден, с него градом льет пот...
-- Вот в Евангелии сказано -- можно верой сдвинуть гору. Вы можете?
-- Могу, -- подумав, отвечает граф.
-- Ну, гору мне <не> надо, а вот пусть у меня завтра будет 10 лир -- хочу послать [на] матери в Россию.
Граф молится ночь, наутро спрашивает:
-- Нету 10 лир?
-- Нету.
Тогда граф решает, что к деньгам Бог не может иметь отношение, а лучше он, граф, исцелит раненые ноги Х-а. Заставит Х-а молиться вместе, вслух (молитва).
Не помогает.
-- Мы стояли не так, надо носки ровно, в линию, вот по этой щели в полу. Ну, начнем...
X. решил в конце концов свести графа с ума совсем, чтоб можно было отправить его в сумасшедший дом. Он устроил графу светопреставление.
Луна в тот месяц, действительно, была над Принкипо и Босфором -- небывалая, красная, жуткая -- "кровавая". X. нашел это место графу в Апокалипсисе. По соседству жил трубач, X. подговорил его ночью затрубить -- "труба архангела". Граф выскочил из дому в одном белье -- и в море...
Тут и в самом деле началось светопреставление: революция в Турции, красные флаги. Начали избивать русских беженцев. Сели на пароход и поплыли во Францию -- Марсель, Париж. И наконец: куроводство около Ниццы...
Париж.
Парикмахер покрывает дамам волосы светящимся составом разного оттенка: блондинкам -- розоватым, брюнеткам -- красным. В театре тухнет свет -- и волосы у женщин светятся, красный ореол кругом волос...
"Куполь".
6 утра -- ночь под Новый год. В большом зале -- полно, гуденье, гам. Некоторые в бумажных колпачках, картузиках. Надувает кто-то громадную резиновую колбасу, она пищит. В "баре" -- Кики. Ей за сорок. В лиловом шелковом платье -- под которым ничего. Отпускает словечки, вот легла животом на высокий бар-стул и "плывет"... Опять села. Рядом с ней на высоком стуле, обнимая ее -- Ш. Риппол, что-то шепчет ей на ухо. Она вдруг обозлилась на слишком зашумевших "буржуа" в большом зале, открыла туда дверь, вынула груди, высунула в дверь, показала туда же один голый зад, подняв платье... Бармены философски смотрят на все...
Эвакуация.
... Жили в Кисловодске у священника. У него три дочери -- две курсистки, два сына-студента. На балконе около самовара -- всегда компания студенческой молодежи, веселье, споры, песни. Уже слухи о наступлении большевиков, о предстоящей эвакуации. X. заведывал подвижным составом, он искренно обещал взять семью хозяев с собой, заранее условился с каким-то госпитальным вагоном, чтобы их взять туда. И вот настала эта минута -- суматоха, бестолочь. Нигде нет лазаретного вагона: сам X. где-то еле добыл для себя и жены место. Вернулся к хозяевам за вещами. Какой стыд в душе: обманул -- хоть и не виноват. Девушка-курсистка стояла в передней, когда он уходил, и только молча смотрела на него, ничего не сказала, но это запомнилось на всю жизнь. Она скоро умерла от сыпняка.
Ессентуки.
"Еремеевской ночи". Однажды, закрывши плотно окна, сидели, играли в карты. Подходит знакомый, вызывает:
-- Выйдите на балкон.
Вышел: слышит где-то вдали пронзительный крик, за ним еще, еще. Уже кричат целые кварталы, бьют в медные тазы для варенья, потом один-два-три выстрела -- и все понемногу затихает, опадает. Это -- устроили "звуковую сигнализацию", значит -- где-то налет... Так Ессентуки выли по нонам две недели...
Реквизиции теплого белья, обуви.
Прислуга Аннушка понесла узел "реквизитору", о котором ходили самые страшные слухи. Перед ним стоит очередь, трепещут. Пришла Аннушка. Пригляделась: у него мизинца одного нет.
-- Петенька, ты тут что это?
Реквизитор Петька взглянул -- узнал Аннушку: частенько, бывало, сиживал у нее на кухне. Аннушка:
-- Ах, ты срамник! Как же это тебе не стыдно -- таким делом заниматься?
В Ессентуках в казенной гостинице в коридоре идешь мимо, и на дверях вывешены надписи: "Князь такой-то", "Граф такой-то"... Все "Владимировичи" там жили... И там же жил Ге -- анархист, примчавшийся в Россию из Америки, как только узнал о революции. Его назначили (большевики) комендантом Ессентуков. Интеллигент, мягкий. Ажена--генеральская дочь, красивая молодая женщина (только что родился первый ребенок). И эта генеральская дочь--ярая коммунистка, запанибрата с солдатами, служит в ЧК, известна жестокостью. Ге защищал, при нем никого в казенной гостинице не тронула. Потом его перевели в Кисловодск -- секретарем коллегии ЧК.
Артамонов.
Гимназист 7-го класса, объявил себя большевиком, сшил ярко-красную черкеску, набрал отряд, "бронированный поезд" с 2 пулеметами -- ездил и облагал данью население. Поезд пришел в Ессентуки, стоит на вокзале -- все ходят "смотреть на артамоновский поезд". Возле вагона -- он сам и его помощник, маленький еврей в штанах гармоникой, с 2-мя револьверами за поясом, вид опереточного злодея. Он и на самом деле -- бывший опереточный провинциальный баритон. Артамонов потом решил поднять восстание против советской власти; его однажды нашли со штыком, воткнутым в спину и с надписью:
"Так революция карает изменников".
Сюжет.
Y. -- розовенький, как поросеночек, с оттопыренными ушами. Важно носит впереди себя брюшко. Получил в России представительство Farbenfabrik AG, заключил контракт, заработал куртаж 10 миллионов франков. Был в Москве едва ли не единственным гражданином, имевшим свою машину, особнячок etc. Ездил по делам за границу, привозил оттуда костюмы себе, подарки дамам...
Влюбился в Москве в Лизу. Она уже считалась его невестой, когда ему пришлось уехать по делам в Берлин. В Москве в это время арестован его брат, служащие: вернуться туда ему нельзя, а Лиза -- там. Переписка с Лизой -- тайная. Он делает все, чтобы Лиза выехала, но ее не выпускают. Тогда он пускает в ход последнее средство: он находит молодого немца, инженера-химика, который, за крупную сумму, соглашается поехать в Москву, жениться фиктивно на Лизе и привезти ее за границу. Этот инженер едет туда на службу от Farbenfabrik AG. Y. оплачивает его службу и пребывание там. Инженер разыскал Лизу -- знакомство -- брак... Расчетливый немец, он старался откладывать из денег, выплачивавшихся ему Y-ом на жизнь. Он жил с Лизой в одной комнате, но договор выполнял честно: брак оставался фиктивным, хотя они спали в одной комнате. Лиза оскорблена как женщина: немец -- как деревянный! Однажды попросил ее (как все же жену) заштопать носки, она бросила их ему в лицо.
А в Берлине у немца -- невеста: она страдает от разлуки и от ревности -- она посвящена во все...
И, наконец, известие: Лизу, несмотря на ее выход замуж за немца, все же не выпускают...
Так проходит 1 1/2 года. И за это время Y. встретил блондинку с черными глазами, с острыми грудями -- черногорку, смертельно и внезапно влюбился в нее. Они всюду ездят вместе (Y. полгода проводит в Европе, полгода в Америке, он -- на всех фешенебельных курортах...).
И -- неожиданно появляется Лиза... Y, из чувства долга, женится на ней, но любовь к черногорке продолжается -- уже тайная. Драма...
Élysées; в машине -- радио, он пускает его в ход на Champs Élysées, чтобы все смотрели на него...
Он входит в ресторан как король; протягивает пальто и шляпу, не глядя, их сейчас же подхватывают...).
В Киеве, во время обстрелов, бесчисленной перемены властей...
Квартира -- наверху в доме, обращенная одной стороной прямо к Днепру (сад спускается по обрыву вниз, к Подолу). Из-за Днепра идут все обстрелы. Уже установился обычай, что стрельба начинается с 6 утра -- до утра, до 6, все спят "спокойно" -- одетые, обутые. Как начинается обстрел -- бегут в погреб, сидят там весь день.
К Х-ам ходила приживалка, пани Бентковская, почти слепая старуха, которую приводил швейцар. Всегда -- накрашенная, нарумяненная, она сидела на сундучке в передней: глаза от света у ней болели. В погребе она чувствовала себя прекрасно... Сидела -- и, не переставая, сплетничала.
Для детей обстрелы -- наслаждение: не идти в гимназию, вся жизнь -- особенная...
Мэри была влюблена в гимназиста из соседней квартиры. Когда начался обстрел, она не пошла вниз, чтобы показать перед ним свою храбрость:
-- Кончу чистить зубы, тогда приду... Тр-рах! -- снарядом смело галерейку под окнами дома, под ванной, где она чистила зубы. Она, с ртом, полным мела, помчалась вниз, в погреб...
Взрослые сидели там, со скуки играли в покер. Пани Бентковская лежала, совсем больная. Столяр Василий метром вымерял ее и тут же сколачивал из каких-то досок для нее гроб: -- Только не обузь, голубчик, пожалуйста... -- стонала пани Бентковская...
Париж,
Gallerie Lafayette.
В 7 часов мгновенно закрывается, продавщицы спешат. На одетые в дамские платья манекены торопливо накидывают чехлы -- белые саваны с капюшонами... И вот уж пусто -- и стоят только эти фигуры в саванах...
Rue Mouffetard.
Узенькая уличка. Странные вывески: ключ -- слесарная, кисть с громадным золотым шаром -- парикмахерская. Мясная -- темно-коричневый домик, с золочеными рельефными быками и овцами на фасаде. Лавки -- желтые груды бананов, мяса, масла, колбасы...
Церковь Сент-Этьен, с круглой башенкой, приросшей только к одному углу. Площадь Горы Св. -Женевьевы -- с источником посередине...
Профессия содержателей публичных домов -- очень почтенная. Они для получения разрешения подвергаются очень строгой анкете: о их прошлом, о их нравственности(!), нет ли и не было ли судимости.
Есть один из сенаторов (делегат провинции), содержащий публичный дом...
Впрочем -- так же было в Риме...
Генерал Вейган, когда кто-то (в Женеве) поздравил его как "победителя над Красной армией", объяснил, как было дело: поляки неудержимо отступали, а русские догоняли их... чтобы сдаться, но никак не могли догнать. "Победа" Вейгана была только в том, что он остановил отступавших поляков на линии Вислы -- и тогда русские стали подходить батальонами, [подни] бросая оружие и поднимая руки...
Газеты в Лондоне.
Специальные поезда для развозки выпусков таких газет, как "Times", "Daily Mail".
... Теккерей писал о студенте Pendennis, прогуливавшемся по Флит-стрит: "Смотри, эта машина имеет своих послов, своих курьеров всюду, своих офицеров, своих людей в кабинете государственных деятелей. Вот у этой газеты один агент сейчас покупает Мадрид, в то время как другой осматривает картофель Ковент-гарденский..."
Львы в Трафальгар-сквере на памятнике: сытые, хорошо пообедавшие и переваривающие этот обед. "Львиный" только костюм. Это и есть британский нынешний лев. "Don't disturb my digestion!" Вот секрет британского пацифизма.
Сэр Бойль.
Корректнейший. Живет то в Лондоне, то в Париже. Пригласил Год. к себе. Любезен. За обедом усадил рядом со своей женой. Год. чувствует, что он (экзотика!) понравился его леди Бойль...
После обеда сэр Бойль приглашает гостя к себе в кабинет. Там неожиданно показывает ему... коллекцию порнографических открыток и посвящает в то, что в Париже у него есть une amie. Ему страшно хочется сейчас поехать к ней, но... неловко перед женой. Вот если бы Год. был так мил и остался с его женой на время его поездки -- потому что ведь сам Год. видит, что леди Бойль заинтересована им -- тогда всё устроилось бы к обоюдному удовольствию...
Год. отказался. Бойль взбешен...
Берлин.
Как произошла революция 1918 года (9 ноября).
Подготовка в крайне левом фланге шла давно. Работали коммунисты -- с помощью от Москвы. Уже произошла революция, и была объявлена республика во Франкфурте -- 4 ноября, 5-го -- в Киле, 8-го -- в Мюнхене...
В Берлине эсдеки -- Ледебур, Эберт, Носке, Шейдеман -- совещались: что делать? Одни были за то, чтобы выступить через 2 недели, другие через неделю, Шейдеман предлагал -- через 3 дня...
Утром 9-го совещались в Рейхстаге все утро -- ничего не решили.
-- Отложим до после обеда!
Пошли обедать в ресторан Рейхстага. Обед -- тогдашний, "военного времени": суп с овсянкой, это еще было на редкость хорошо...
Только начали суп -- вызывают Шейдемана: депутация 30 000 рабочих от AEG. Он идет в библиотеку, открывает окно на площадь: там -- море народа. Депутация докладывает, что положение -- на волоске; Либкнехт -- в зале (напротив) с балкона только что провозгласил советскую социалистическую республику... Тогда Шейдеман подошел к балюстраде окна -- и провозгласил демократическую республику...
Затем вернулся в ресторан... -- и стал спокойно доедать суп.
Носке и Эберт спрашивают, что случилось?
Шейдеман:
-- Случилось! Я провозгласил демократическую республику...
-- Как вы смели пойти на такое самоуправство -- без конституанты определить форму будущего германского государства?
Париж.
Halles.
Ночь. Ненужная, затерявшаяся среди уличных фонарей, луна... После часу, когда кончаются метро и трамваи, -- внезапно, в течение 10 минут улицы на Châtelet меняют лицо. По трамвайной линии, пыхтя, идет локомотив и тянет вагоны -- товарные, полные корзин. Подъезжают, останавливаются, загромождают улицы, [берут их как солдаты] заполняют их как внезапно вторгшиеся в город победители -- огромные грузовики. Тротуары, мостовая вдоль тротуаров, перекрестки -- всё вдруг оказывается застроенным бесконечными траншеями: мешки с картофелем, орехами, бобами, стручьями...
Еще час -- и все улицы и улички, окружающие Halles, [оказываются] проходы между отдельными корпусами рынка -- всё завалено. Здесь, снаружи -- зеленые [сугробы] траншеи капусты, коралловые [траншеи] -- моркови, белые сугробы особой брюквы, нежно-розовые острова редиски... В ящиках-клетках Джаффа -- как канарейки -- желтые апельсины; [здоровые,] румяные, пышащие здоровьем, соком персики и абрикосы -- в открытых ящиках; в похожих на колыбели корзинах -- как дети -- черешни; и маленькие корзиночки с красной смородиной, крыжовником, малиной; и покрывающий все бензины -- запах свежей земляники...
Еще дальше -- и сквозь розовые облака земляничных дыханий -- пробивается благоуханная вонь сыров. Они -- в почете: они не лежат на улице, они уже в складе, видны сквозь легкую клетку стен. И в почете -- мяса: бесконечный склад, в котором разделывают туши, туши, туши... Подъезжают грузовики -- и оттуда на плечах мясники несут в склад новые туши...
А напротив мясных складов, и кругом: на тротуарах и в отдельных складах -- цветы, цветы -- радуга, сейчас, ночью ее краски пока еще приглушены, они не кричат, они шепчут, они берегут голос к утру...
Торговки овощами и цветами, здоровенные, бокастые, в широких юбках, собранных в мельчайшие складки; садовники в очках -- больше всё старики почтенного, ученого вида; посредники в узких юрких пиджачках. И грузчики, мясники -- огромные, краснорожие, мускулистые -- как атлеты, как палачи: они непременно в чем-то вроде спортивных белых рубашек, без пиджаков, в засаленных, окровавленных халатах поверх.
Компания мясников -- человек десять -- ужинает в кафе "Le Chien qui fume". Маленькое бистро; стойка расписана изображениями собак с трубками во рту; узор -- портрет курящей собаки -- на стене; на другой -- рукописное готическое меню -- тоже с курящей собакой... Цены -- вдвое дороже, чем в Латинском квартале: для иностранцев. Наверху -- комнаты для "господ", где (до кризиса) ужинали и танцевали американцы и прочие туристы. Блюда: луковый с сыром суп, вареная требуха. Хорошее вино...
Мясники разошлись -- требуют еще и еще вина. В рубашках -- с голой грудью (на груди -- шерсть), с голыми руками; белые рубашки подекольте оторочены красным. Едят и рассказывают веселые истории. Вчера председателю какой-то общины мясников девица поднесла на празднике цветы:
-- А что [ему] мне делать с цветами? -- спрашивает председатель и возвращает их барышне...
Вспоминают:
-- В прошлом году, помнишь, мы здесь здорово жрали, а все-таки остатки нашего ростбифа можно было увезти на тачке...
Они говорят на странном, непарижском языке -- слышны слова и обороты XV века, времен Франсуа Вийона...
В "Курящей собаке" -- выставка типов: каждую минуту заходят, опрокидывают у стойки стакан вина, или рому, или кофе -- и сейчас же убегают--работать. Молодой подозрительно апашского вида парень с немытым лицом; старик в голубой блузе с очками на лбу, шея повязана желтым платком; [знакомый] журналист --только что из газетной типографии, без воротничка, с выпачканными краской руками и шеей... Над прилавком -- вывеска:
"Чтобы сохранить дружбу с нашими посетителями, мы никому не даем в кредит..."
Монмартр (выставка у Лафайета -- перед Рождеством).
Перед открытым окном -- в люльке висит маляр, остановился с кистью в руке -- заболтался с горничной в окне. С кисти капнуло на матрону внизу -- она устремилась к полицейскому (у полицейского -- свирепый, утюговый подбородок).
Девушка-бонна везет в коляске ребенка.
-- "Intransigeant!"
Каштанщик (лицо -- одни усы и брови) -- в дыму своей жаровни.
Точильщик ножей, искры...
Мальчик-посыльный зазевался на искры -- собака тянет у него из поставленной наземь корзинки сосиску...
14 июля.
Rue de Saint-Sauveur: коротенькая, узенькая уличка, накрытая небом, как потолком... Флажки, фонари. На улице танцуют -- толпа, peuple. Танцуют две старухи лет по 60 -- с темпераментом, сияя. Двое мальчишек, один 7--8 лет, другой лет 13, танцуют, как педерасты. Две девушки -- как лес-бийки...
В другом месте -- группа подвыпивших иностранцев -- англичане, русские -- заводят посреди улицы круг фарандолы, увлекая французов.
"Парижский мужичок", женат на француженке. Устроился: обойщик, у него рабочие -- русские и французы. Говорит по-французски:
-- Доне-муа ле сизо...
Дочь, девочка Anne-Marie. Мать зовет ее с улицы:
-- Marie! Marie!
А отец вторит:
-- Маруська! Маруська!
Дети только по-французски, он с ними -- по-русски. Они его не понимают...
Американка.
Уехала на Ривьеру, бросив мужа, потому что у собачки Bobby -- туберкулез. Заказывает платье:
-- Красное? Нет, нет! Бобби не нравится этот цвет, смотрите, как лает.
Опасная женщина М.
Другая, X., чуть не выдала ей своего друга. М. заинтересовалась, но вдруг торопливо, без надобности стала мыть руки -- расспрашивала, повернувшись спиной к X. И X. все поняла: эта спина выдала М.
Тяжелая работа. Девушка переоделась 5 раз подряд, в 6-й нервы не выдержали -- разорвала платье в клочки...
Директора -- педерасты.
Разъезд манекены: шикарное авто увозят их к содержателям. Наутро эти мужчины уже с женами -- покупать платья...
Во время работы манекенши не имеют права пользоваться лифтами магазина.
Однажды в Париже пошел на выставку Пикассо -- и там к нему подходит жена: она -- тоже в эмиграции:
-- Я замужем, за немецким художником...
Амстердам.
Ночь. На площади, кругом церкви -- красные витрины. В витринах -- освещенные красным -- полуодетые женщины, как манекены в магазинах. Но это не манекены и не магазины, а публичные дома.
У него любовница, цыганка Маша. Приходила в его кабинет, садилась на письменный стол. И когда его не было, писала на деловых бумагах, приготовленных для его резолюций:
"Обнимаю тебя. Твоя Машаъ".
У интендант-полковника не хватило сена для лошадей. Генерал приказал посадить полковника на крышу дома, поставить ему туда ведро воды и вязанку сена:
И так продержал его двое суток...
Биография Симы.
Бойскаутом-гимназистом 4-го класса попал в отряд генерала К. До этого -- мирнейшая жизнь в волжском городке, гимназистка, "кругосветки" по Свияге (которая течет в другом направлении, чем Волга) и Волге... И вдруг -- ночные походы, разведки, выстрелы...
Его городок был взят красными. Потом [война] отряд К. взял город обратно через два дня. Вернулась мирная жизнь. Сима -- снова в гимназии. И на первой же неделе -- завоеватель, герой получил двойку!
Ледяной поход через Сибирь. С запада -- наседают красные. С флангов -- партизаны. И в тылу -- эсэры уже сдают города красным (Иркутск). Целые недели питались "болтушкой": в котелке растоплен снег -- и по три ложки муки на человека. Иногда -- счастье: в деревне доставали мороженых пельменей и щей. На стоянке -- отрубали "кусок щей" -- пельмени -- пир... И снова -- бои, сыпняк. Самоубийства невыдержавших...
25 000-й отряд пробился. Генерал К. при переходе по льду Кана -- отморозил ноги (лед, а боковые притоки -- горячие, пар; ночью подмерзает сверху -- и ночью сквозь тонкую корку -- в воду, а потом по морозу). Генерал, с начинающейся гангреной, все же показывался отряду: его из госпиталя несли на лошадь, сажали, и он часами ехал...
Затем -- служба в китайских войсках: сражался под Чжан Цзо-линем -- против У Пэй-фу.
Гирин. Ужасный квартал публичных домов -- вернее, глиняных мазанок. Женщины там -- от 7-летних девочек до древних старух. Все -- на откупу у акционерных компаний (так же, как и рикши, выдерживающие свою работу не больше 2-3 лет). Тут же, в квартале, на улице, и доктор, и уличные рестораны, запах масла, грязь, невероятные язвы нищих...
Австралия.
Работа на фермах. В шахте. На медеплавильном заводе. Золотоискательство (компания: бывший владивостокский городской голова, 17-летний Сима и русский беглый каторжник). (Каторжник не выдержал, обокрал: остальные два компаньона выстрелами прогнали его.)
В лесу -- на службе у железнодорожной компании. В палатке -- зимы нет. Заочно кончает школу. Каждый год -- месячный отпуск, билет I класса и аванс за месяц: путешествие по Австралии. Знакомство с чернокожими туземцами (которые презирают белых -- за то, что те работают:
-- Зачем работать? В лесу места много, плодов много, кенгуру много).
из города -- штаны и юбки долой и идут...
Член английского трейд-юниона...
Работа на Гвинее: надзиратель за туземцами в шахте. Надо подгонять их ударами кнута: не хватило духу -- ушел...
Кругом света на пароходе; Цейлон.
И наконец -- Париж, уже кое с какими деньгами. Кончил коммерческий институт и поступил на фабрику Убигана. "Пудренное" отделение, где спасаются только тем, что пьют каждый час 1/2
Snake.
В Австралии -- хорошо: если вы пришли в город без денег, вы идете в полицию и там получаете чеки на 1 фунт мяса, 1 фунт хлеба, сливочное масло, сахар и чай. Остаться в городе можете только 24 часа: должны идти дальше и искать работу на фермах. Снова получаете съестные "чеки", если работы не нашли -- и идете дальше.
Сима шел с 4-мя другими. На одной ферме сначала сказали -- работы нет. Путники зажгли костер, сварили еду -- и запели. Русские песни так понравились фермеру, что он сказал:
-- Одного из вас, который помоложе -- оставлю. Это был Сима, остальные пошли дальше.
-- Snake, snake, -- хлопал по плечу -- уложил спать в сарае, куда притащена была койка: утром разбудит -- пойдут корчевать деревья. Snake.
Сима заснул как убитый. Ночью проснулся от ощущения: какие-то глаза смотрят на него. Что за чушь! Закрылся с головой одеялом -- не выдержал, открылся: опять глаза! Он зажег лампочку -- и обмер: сверху глядела на него, обвившаяся вокруг жерди под крышей, огромная змея! Сима -- кровать в охапку--и побежал ночевать в курятник, который был предохранен от змей (насыпано битое стекло кругом).
Утром фермер нашел его в курятнике -- и помирал со смеху. Объяснил, что змей -- удав, ручной. Он посвистел -- удав подполз к нему и стал ласкаться, фермер дал ему кусок сахару. Фермер держал удава вместо кошки: удав гипнотизировал крыс и мышей, они сами шли к нему в пасть. Потом Сима поселился в сарае и не раз видел ночью, как загипнотизированная крыса, с писком, медленно, но неотвратимо приближалась к пасти...
Однажды удав съел нескольких цыплят, и фермер убил его топором.
15-летняя красавица-девочка. Кругом нее -- вьются. Как яблоко -- еле держится на ветке... Мать решает выдать ее за "солидного человека" (или девичья влюбленность в "опытного").
Харьков.
Крым -- уже эвакуирован. Жених -- за границей или пробует бежать из Севастополя. В Крыму в это время -- расстрелы (работают еще военные "особые отделы"). Нина поймана со спутниками, ранена. Выпущена до суда, но каждый день должна являться -- расписываться (под надзором). Все это -- в Симферополе.
Встреча с липовым коммунистом, бывшим полицмейстером, который знал ее еще девочкой. Он кормит ее в комстоловой: иначе умерла бы с голоду.
меха, платья на продажу.
Утром накануне побега на рассвете -- стук в окно, бледное лицо солдата от полицмейстера: он ночью арестован, нашли платья Нины, он сказал, чьи. Каждую минуту могут арестовать...
Спешно уложила чемодан -- и к турку. Тот предложил до отъезда прожить сутки у его приятеля Гасана, который должен был подвезти их до Ялты.
Гасан -- красивый. Жена -- желтый, обтянутый кожей череп, казанская татарка, съеденная лихорадкой. Ревнует мужа.
Выехали на Севастополь -- Ялту в старом "форде". Шофер поставил рядом с собой бутылку и все прикладывается... Горная дорога, метель -- вот-вот сорвутся...
"ухаживанье". Ушла в соседнюю комнату. Татарка-хозяйка предупредила, что ночью собираются "повеселиться" с Ниной -- спрятала ее у себя.
Утром в Севастополе. Турок нашел в порту свою другую шкуну, которую у него несколько месяцев назад украли в Одессе -- и решил, что он не уедет, пока не добьется возвращения себе этой шкуны. А в Севастополе Нина была арестована, ее все знали... Живет, не выходя на улицу. Является какой-то почтенный человек, предлагает золотые деньги, если она возьмет его с собой в компанию -- бежать: кто их везет? Нина сказала турку, [тот в д] тому ясно, что это -- провокация. Переселил ее на другую квартиру и решил просить помощи у Гасана.
С Гасаном они вместе учились в Константинополе в военном училище. И Гасан теперь -- коммунист, и не только: прислан для ревизии работы особых отделов... Гасан сказал, что Нина -- жена его другого приятеля-турка, едет к мужу в Константинополь. Гасан согласился помочь, тем более, что паспорт турецкий у Нины -- в порядке. Он заявил, что Нина -- его секретарша. И в самом деле решил использовать ее, диктовал ей письма. Через ее руки проходят секретные документы (число расстрелянных, требования на выдачу коньяку, кокаина для "исполнителей", которые уже не в силах...). Гасан везет ее с собой в Ялту -- там <она> и работает с ним "секретаршей".
Торжественная встреча ему по приезде в Ялту. Ужин. Брейгель: горбатые, хромые, уроды... Вино. Ухаживание...
Через несколько дней -- Гасан показывает Нине ее карточку:
-- Я...
Объясняет, что должен был бы ее расстрелять, но он -- мусульманин, араб, закон гостеприимства... Пусть она уходит сейчас же, но если попадется ему или другим -- ей конец...
Бродит по Ялте. Встретила знакомого инженера, открылась. Тот поселил ее на пустой даче (у себя боялся), приказал не показываться на улицу, сказал, что будет носить иногда или посылать ей пищу с мальчиком. И вот -- зима на пустой даче -- одна, иногда по 2-3 дня без еды.
Наконец приехал из Севастополя Ахмет со своей второй шкуной. Инженер узнал о приходе шкуны (событие: порт -- пустой) и направил его к Нине.
на первой его, моторной, шкуне, которая все время ждала в Ялте.
На старой яхте отодрали доски потолка под шатровой крышей каюты. Там -- рухлядь. Туда залезла Нина -- и снова забили досками. День ясный, почти весенний, полный штиль. Эту яхту берет на буксир первая шкуна, где едет Гасан. Нина слышит под своей головой разговоры Ахмета, и его жены, и других -- о ней. Ахмету удалось настоять, чтобы его жена не ехала: дал ей бутылку вина, еды, просил отвезти "Нине", дал адрес (а Нина здесь)...
Наконец вышли в море, в район, охраняемый французскими военными судами. И здесь -- coup de théâtre: оторвали доски, выпустили Нину...
Она подошла к борту. Гасан ее увидел. В ярости. Кричит, чтобы разбили буксир, забью обо всем, о том, что капитан шкуны -- турок, не коммунист, и что на шкуне -- несколько человек белых. Скандал. От него требуют объяснений, что это значит. Очная ставка с Ниной (буксируемую шкуну подтянули к моторной). Так как однажды он спас ей жизнь, отпустив ее, Нина не выдала его (или потребовала от капитана и пассажиров, чтобы его не тронули). У него нашли чемодан с долларами...
И они дальше едут вместе с Гасаном...
И, наконец, встреча с женихом. (Или: офицер, который стал ей "окончательным защитником", приютил у себя на ночь...)
Клюге и вся александровская биостанция. Энтузиасты... Сотрудники, сотрудницы.
Постановка Рейнгардта "Сон в летнюю ночь" в садах Boboli во Флоренции (комитет "Maggio Musicale").
Постановка J. Copeau "Mystère de St. -Olive" в монастыре de Santa Croce (флорентийский тенет XVI в.).
Сиверик
Подсиверный Меженец
Запад + Сток
Шалоник Зимняк
Атлантида.
За 20 000 лет до Р. X. появилось племя кроманьонов в Ледниковой Европе (едва населенной неандертальцами) -- "одно из физически и духовно высших племен, какие когда-либо видел мир" (A. Keith. Ancient Types of Man). Это -- по Бискайскому заливу, в Пиренеях, в Дордони.
Баски говорят на языке, не похожем ни на один язык Европы, Африки, Азии, но похожем на языки древнеамериканских племен.
Пещерные росписи кроманьонов -- "galop volant" зверей: Портетские лани, Альтамирский бизон, Фон-де-Гомский пещерный медведь на дыбах (J. de Morgan. L'Humanité préhistorique; Breuil. Font-de-Gaume; Altamira).
"Позднехристианский писатель" Арнобий.
В царствование Льва Великого -- умер 103 лет Симеон Столпник. Он стягивал тело пальмовыми веревками, так что они врезались в тело, раны, и в них черви... Симеон не захотел видеться с пришедшей навестить его матерью -- "дабы отсечь мирскую похоть" (какая сила похоти!). Столпников было столько, что Византийская империя признала их особым сословием columnarii... <нижняя и верхняя части листа оторваны>.
В "Атиллу".
"Время шло, как растет трава, как течет вода".
"О, Атилла! Когда же наконец вернешься ты, любезный филантроп, с четырьмя сотнями тысяч всадников и подожжешь эту прекрасную Францию, страну подметок и подтяжек!"
"О, Attila! Quand enfin reviendras-tu, cher philantrope, avec tes quatre milliers de cavaliers pour incendier cette France la douce, le pays des semelles et des bretelles!"
"Хынове"
"Слово о полку Игореве" -- хунны (Соболевский доказал, что это были гунны -- "хунские стрелы").
ALLARD Paul. Les Esclaves chrétiens. [-- 6-e éd. -- Paris: J. Gabalda, 1914. -484 pp. {<Записи расположены нами в алфавитном порядке> (сост.).}
ALLARD [Paul]. Sidoine Apollinaire (431-484).
BAUDRILLART André. Paulin de Nola (353-431).
BAUNARD Mgr. Théodulfe, évêque d'Orléans [et abbé de Fleury-sur-Loire. -- Paris: С. Douniol, 1860.]
BROGLIE [Jak Victor Albert], duc. -- L'Église et l'Empire Romain au IV siècle. -- [6 vols.] -- 3-е partie.
Éd. Guillaume BUDÉ. La vie de Porphyre.
CAHUN Léon. Introduction à l'histoire de l'Asie; [Turcs et Mongols des origines à 1405. -- Paris: A. Colin et Cie, 1896. -- 519 pp.]
DURUY Victor. Histoire des Romains [et des peuples soumis à leur domination. -- 7 vols. -- Paris: Hachette, 1879-1885; 1888-1904, 1907;] illustrée.
GUIZOT [Franèois-Pierre-Guillaume]. Hist[oire] de la civilisation en France depuis la chute de l'Empire Romain. [-- 4 vols. -- Paris: Didier, 1876.]
HARZFELD [Adolphe. Saint-Augustin. [-- 4-e éd. -- Paris: Le Coffre, 1898.]
èaise.
KURTH Godefroid[-Joseph-Franèois]. L'Église aux tournants de l'histoire.
[KURTH Godefroid-Joseph-Franèois]. Qu'est-ce que le Moyen Âge.
MOURRET [Fernand]. Hist[oire] générale] de l'Église. -- 1-ervol.; 2-е vol.; 3-е vol.
RÉGNIER [Adolphe]. [Saint-]Léon le Grand (V siècle). [-- Paris: J. Gabalda, 1910.]
ÉGNIER A[dolphe]. [Saint-]Martin (316-397). -- Paris: J. Gabalda, 1907. -- 207 pp.
L'Abbé RÖCHET. Jean Chrysostome.
THIERRY Amédée. Récits de l'histoire Romaine au V siècle.
VACANDARD [Elphège-Florent]. Victrice (Saint-évêque IV-V siècles).
КЛАВДИАН. Поэмы ("Консулат Гонория", "[Инвектива] против Руфина", "Гигантомахия"). -- Изд. Garnier. [CLAUDIAMUS, CLAUDIUS]
МОСХ Иоанн. [Иоанн] Малала. "Хроника" или "Хронограф"; Житие Симеона Столпника и Симеона Юродивого (бунт, голод).
ЭВАГРАЙ. HistoriaEcclesiastica. [EUAGROS, EVAGREle SCHOLASTIQUE.]
Histoire ecclésiastique.] <3 л. вырвано; 1 л. добавлен>
* * *
DURUY Vict[or]. Histoir[e] de[s] Romains [et des peuples soumis à leur domination. -- 7 vols. -- Paris: Hachette, 1879-1885; 1888-1904, 1907;] illustrée.
édée. Récits de l'histoire Romaine au V siècle.
GUIZOT [Franèois-Pierre-Guillaume]. Hist[oire] de la civilisation en France depuis la chute de PEmp[ire] Romain. [-- 4 vols. -- Paris: Didier, 1876.]
MOURRET [Fernand]. Hist[oire] générale] de l'Église. -- 1-rvol.; 2-е vol.; 3-е vol.
ALLARD Paul. Les Esclaves chrétiens. [-- 6-e éd. -- Paris: J. Gabalda, 1914. -484 pp.]
BROGLIE, duc. -- L'Eglise et l'Empire Romain au IV siècle. -- [6 vols.] -- 3-е partie.
èois]. L'Église aux tournants de l'histoire.
[KURTH Godefroid-Joseph-Franèois]. Qu'est-ce que le Moyen Âge.
L'Abbé RÖCHET. Jean Chrysostome.
BAUNARD Louis. Théodufle, évêque d'Orléans [et abbé de Fleury-sur-Loire. -- Paris: С Douniol, 1860.]
BARDYGust[ave]. Saint-Athanase (296-373).
éd. -- Paris: Le Coffre, 1898.]
RÉGNIER [Adolphe]. [Saint-]Léon le Grand (V siècle). [-- Paris: J. Gabalda, 1910.]
RÉGNIER A[dolphe]. [Saint-]Martin (316-397). -- Paris: J. Gabalda, 1907. -- 207 pp.
BAUDRILLART André. Paulin de Nola (353-431).
ALLARD [Paul]. [Saint-]Sidoine Apollinaire (431-484).
ège-Florent]. Victrice (Saint-évêque IV-V siècles).
Éd[itée par?] Guill[aume] BUDÉ. La vie de Porphyre.
BURRY. The History of the latter Roman empire [from Arcadius to Irene (395 A. D. to 800 A. D.). In 2 vols. -- ]I vol. -- London: МасМШап, 1889.]
КЛАВДИАН. Поэмы ("Консулат Гонория", "[Инвектива] против Р^фина", "Гигантомахия"). -- Изд. Garnier.
ЭВАГРАИ. Historia Ecclesiastica.
"Хроника" или "Хронограф".
........... Житие Симеона Столпника и
........... Симеона Юродивого (бунт, голод).
CAHUN Léon. Introduction à l'hist[oire] de l'Asie; [Turcs et Mongols des origines à 1405. -- Paris: A. Colin et Cie, 1896. -- 519 PP.]
JULLIAN Qamille]. Les origines de la monarchie franèaise. КУЛАНЖ, Фюстель де.
<Отдельные листки>
Сюжеты.
"Шпион".
В окопах под Петербургом. Как будто не рабочий, пришел неизвестно откуда. Прячет... (письмо?) etc..
"Лошадь".
"Ночь любви". Он и она, ночью. Любовное объяснение. Вдруг:
-- Руки вверх!
С него сняли шубу, деньги, часы. С нее -- ничего. Возненавидел ее...
Милиционер-акушер.
Бабе:
["Князь" (ремонтер) "улучшает породу".]
"Налет" (новогодняя встреча, открытая дверь в квартиру).
"В подвале" ("Потоп").
"Двойник" (донос на себя).
"Пустыня" (Сибирь, 3-е -- муж и любовник, женщина сошла с ума, суд).
<3 листа из тетради>
Сюжеты.
Рассказ об Аракчееве.
"Грибок".
"Приговор" -- доктор на голоде.
"Эпимах".
"Иоконга".
"Обезьянье войско" -- фантастический.
"Гражданка Копейкина" -- убийство.
"Михаил Исавыч".
"Налет" (новогодняя встреча, открытая дверь в квартиру).
"Последний день".
"Гибель "Надежды".
"Покойница" (похоронное пособие).
"В подвале" (Киев, во время Петлюры или немцев -- нечто вроде "Потопа").
"Двойник" (две квартиры у одного человека, раздвоение, донос на себя).
"Пустыня" (Сибирь, нужно перейти безводную степь, чтобы спастись. Женщина среди 2--3-х. Она сходит с ума... Суд; приговор: расстрелять. Осложнение: муж и любовник).
"Одна" (женщина на метеорологической станции).
(Казаки) поймали 2-х женщин, приговорили: срубить головы. Одну взяли на поруки офицеры. Другую -- повели. Она просит, плачет: рубашку хоть не снимать, стыдно. Подумали: нет, жалко, рубаха от крови пропадет. Повели за околицу голой, там срубили голову.
Приехавшему из местечка еврею (наслышался о НЭП'е) сдали в аренду трамвайный вагон. Что из этого вышло.
Он и она, идут ночью. Напали грабители, раздели его, а ее не тронули. Он после этого возненавидел ее.
Милиционер-акушер. (Небритый, уговаривает сначала бабу:
-- Да подожди же ты! Да потерпи еще!
Нос (балерина; "типаж" -- карьера, а он влюблен; девушка согласна, когда он исправит нос; а у него договор с кинофабрикой, суд. Суд присуждает его... к носу: нельзя контракт...).
Сюжеты.
1. Лошадь.
2. [Любовь и шуба.]
4. Наконец! (Человек сделал важное дело -- умирает. Ничтожный. Доволен: все его уважают.)
[5. Часы.]
6. Шпион.
7. Страстная пятница (сало не стали есть, а убили).
9. Трое (муж -- жена -- любовь. Пустыня в Сибири).
10. Последний пикник (расстрел красавицы в Ельце).
11. Клад. (Нашли подвал с винами. 2 месяца.)
12. Тетка (Прислуга.
13. Новая жизнь (коммуна воров).
14. Счастливые острова (банда на Соленых озерах).
15. Талант (студент бывший учится на заводе грамоте).
Балеты.
2. Сожжение.
3. Ярмарка (лягушка-черт) -- куны (Петрушка).
4. Солдат в аду и в раю.
5. Золоченые лбы.
7. Суженый (Светлана) (святочные игры и гаданья, "суженый в зеркале", который затем и похищает девушку, которую хотели выдать за купца-старика).
8. Разин.
9. Органчик.
<1 лист из тетради>
I. Рассказы.
"Грибок".
Артист -- вор-завхоз.
Приговор -- доктор на голоде.
Иоконга.
Обезьянье войско -- фантастический.
Гражданка Копейкина -- убийство.
Михаил Исавыч -- бывший помещик.
Последний день.
Гибель "Надежды".
Покойница -- получила для себя похоронное пособие.
В подвале -- Киев, во время Петлюры (или немцев) -- красные и белые вместе -- нечто вроде "Потопа".
Пустыня (Суд) -- Сибирь. Нужно перейти безводную степь, чтобы спастись. Женщина среди 2--3-х. Она сходит с ума. Если ее вести с собою -- все погибнут. Устраивают суд, приговаривают ее к расстрелу. Расстреливают. Осложнение: муж и любовник.
II. Драмы и комедии.
X. хочет жениться на дочери. Близорукий. Теряет пенсне и делает предложение матери.
"Одна" (женщина на метеорологической станции).
<1 л. из тетради>
No 27.
9-10. Краска (какао).
11-12. Фельдшер (энтузиаст всех правительств).
45-47. Великий князь (и самоеды).
61-62. III+I ч.
63--80. Матюха (бандит).
92. Покойная Нина Куракина (похоронное пособие).
Акушер (милиционер).
Трактор (председатель едет венчаться).
93. Сукно (украл -- или собственное?).
No 28.
4. Спектакль (владелец занавеси).
5. "От Адама с Евгой...".
6. Угощение комиссара мукой ("млыны позапечаталы").
7. Портфель (пустой -- "Як вин нас обманул").
-- "Тройка" (из 250 человек).
9. "Бог не заседает здесь" (на суде).
10. Матросский клуб -- 18 год.
-- "Мешок часов" (у махновцев).
Облава на рынке.
Сапожник-коллекционер, нувориш.
Сумасшедший в концерте.
26. Постой красноармейцев в женском монастыре.
"Бог-буржуй".
-- Топят вора в Неве.
28. В развалинах дома, с нищим.
29. Февраль (Солдат на часах. Бабы с кашей).
30. Февральская революция в казарме (слон?).
Ссора с Lang. Vestris выхватывает шпагу. И вечером Vestris приходит в театр, его арестовывают и в тюрьму.
Веселая тюрьма. Обеды etc. (65).
Подарок от профессора Артуа -- разрешение на охоту. Замена счетом от прачки, арест etc. (172).
Vestris et Mlle Heinel. Конфликт, закончившийся их браком. Ревность аристократическая (179).
"Восстание в Опере" (215 etc.).
Заседание парламента в Лондоне, отложенное по требованию Lord Nugent. Бунт публики (цены!), гнилые яблоки... И -- публика все же покорена!
Открытый на сцене трап и падение.
Карамзин о Vestris'e: "L'âme dans les jambes" (230--233).
Vestris-fils отказывается танцевать по просьбе королевы Марии-Антуанетты (253). Тюрьма -- "принудительные работы", как в СССР. Скандал в театре (свистки etc) -- победа Vestris'a.
"Amours des Dieux"...
Комментарии
Блокнот заграничного изготовления. Очевидно, куплен уже после отъезда писателя за границу. В нем начинаются записи, сделанные после выезда из СССР.
С. 248. "Серебряное" и "золотое" воскресенье. -- "Серебряное" воскресенье -- накануне Рождества; "золотое" -- после Рождества.
... толпы народа... у Тица, у Вертгейма... -- Тиц, Вертгейм -- владельцы крупных универмагов, по именам которых магазины и названы.
Neue Welt (Neue Köln) -- Новый мир (Новый Кёльн) -- название газеты (нем.).
Kranzwürstchen -- венцы сосисок (нем.).
С. 249. Wahrdichter -- предсказатель, оракул (нем.).
Licht на лестнице... -- Licht -- свет (нем.). Нажимая на кнопку, входящий освещает лестницу до следующего пролета.
"Моя борьба" ("Mein Kampf").
С. 252. "Знаки" на домах... -- На некоторых домах в Праге сохранились со времен средневековья металлические доски с теми или иными символами, указывающими на принадлежность их владельцев к определенному цеху.
И тогда -- гофмановское... -- имеются в виду фантасмагорические картины, которыми насыщены произведения немецкого писателя-романтика, фантаста, сказочника, а также композитора Эрнста Теодора Амадея Гофмана (1776--1822).
Град -- центральная часть Праги на невысоком холме, где во дворце находится резиденция главы государства. Дворец в первой половине XVII в. принадлежал Альбрехту Валленштейну (1583-1634).
С. 253. "Татинек" -- Масарик, -- Президента Чехословакии Масарика называли Татинек (Папаша).
С. 256. Он был заведующим всеобучем. -- Всеобуч -- всеобщее военное обучение, предварительная военная подготовка рабоче-крестьянской молодежи, подлежащей призыву в Красную Армию; в 1923 г. заменен вневойсковой допризывной подготовкой.
С. 259. Feu -- огонь, выстрел (фр.).
Прилавок для première fois... -- буквально: для "первого раза" (фр.), то есть здесь: для посетителей казино, которые пришли впервые.
... trente-et-quarante -- тридцать и сорок -- азартная карточная игра (фр.).
С. 260. ... полуразбитый автобус: accident. -- Accident -- несчастный случай (фр.).
С. 261. Expulsé -- изгнанник (фр.).
С. 262. ... при petite église russe... -- при маленькой русской церквушке... (фр.).
С. 263. ... играют в "буль"... -- играют в шары (фр.).
Принкипо -- "английский"... -- Принкипо -- небольшой островок вблизи Стамбула (Константинополя) в составе архипелага Принцевы острова.
С. 267. Луна в тот месяц... была... красная, жуткая -- "кровавая". -- В Откровении Иоанна Богослова (Апокалипсисе) говорится о снятии печатей с книги: и когда Агнец снял шестую печать, "... произошло великое землетрясение, и солнце стало мрачно как власяница, и луна сделалась как кровь" (гл. 6, ст. 12).
..."труба архангела". -- Об ангеле с трубами рассказывается в 8-11 главах Апокалипсиса.
... началось светопреставление: революция в Турции... -- имеется в виду национально-освободительная война против оккупировавших страну войск Антанты в 1918-1923 гг., возглавляемая Мустафой Кемалем (Ататюрком) (1881-1938), ставшим после победы революции первым президентом Турецкой республики (1923-1938).
"Куполь" -- большой ресторан в Париже на бульваре Монпарнас, напротив не менее известного кафе "Ротонда", и там и здесь собирается художественная богема Парижа -- художники, писатели, артисты, музыканты. Стены и даже потолок ресторана испещрены рисунками и автографами знаменитостей. Многие туристы и обыватели стремятся сюда попасть в надежде увидеть кого-нибудь из живых кумиров.
С. 269. .. представительство Farbenfabrik AG... -- представительство Акционерного общества по производству красок (нем.).
С. 270. ... ездит на... Rolls Royce по Champs Êlysées... --... ездит на... роллс-ройсе по Елисейским полям. Роллс-ройс -- одна из самых дорогих машин английского производства. Елисейские поля -- самый знаменитый проспект Парижа, тянется от площади Согласия до Триумфальной арки. Прокладка улицы началась в XVII в. На Елисейских полях находится резиденция французских президентов -- Елисейский дворец.
С. 271. Gallerie Lafayette -- Галери Лафайет -- один из самых крупных универсальных магазинов-пассажей в Париже, расположен на бульваре Османн, No 38-46.
С. 272. Флит-стрит -- улица в Лондоне, где расположены редакции большинства влиятельных английских газет.
"Don 't disturb my digestion!" -- "Не мешайте моему пищеварению!" (англ.).
... une amie -- подруга (фр.).
Как произошла революция 1918 года (9 ноября). -- Замятин записал чей-то рассказ о том, как проходила революция в Германии в 1918 г. Ход событий воспроизведен с некоторыми неточностями. В действительности восстание матросов военного флота началось в Кильском порту 3 ноября. 9 ноября рабочие Берлина объявили всеобщую забастовку. Рабочие и солдаты захватили почту, телеграф, правительственные здания, вокзалы и т. д. Монархия рухнула. Кайзер Вильгельм II бежал в Голландию. При огромном стечении народа один из основателей Коммунистической партии Германии Карл Либкнехт провозгласил Советскую республику. Через два часа один из правых лидеров Социал-демократической партии Германии Филипп Шейдеман провозгласил демократическую республику. Пост рейхсканцлера принял от Макса Баденского еще один правый лидер социал-демократии -- Фридрих Эберт, избранный в 1919 г. президентом Германии. В созданный 10 ноября 1918 г. Совет народных уполномоченных, помимо Шейдемана, Эберта, вошли также правый эсдек Густав Носке, представитель Независимой социал-демократической партии Германии Г. Ледобур и другие правые. В Совет отказался войти Либкнехт, так как его условия -- объявить Германию социалистической республикой и др. -- не были приняты.
С. 273. Halles (Les Halles)-- центральный рынок в Париже (чрево Парижа).
Châtelet -- буквально: небольшой укрепленный замок; здесь: один из центральных районов Парижа.
"Le Chien qui fume" -- кафе "Курящая собака" (фр.).
С. 275. ... выкрикивает: "Intransigeant!" -- "L'Intransigeant illustre. Quotidien politique" -- ежедневная политическая газета, выходящая в Париже с 1880 г.; первоначально была газетой левой оппозиции, периодически скатывалась вправо. После 1948 г. слилась с "Paris-Presse" и придерживается умеренно либеральных позиций. Intransigeant -- непримиримый (фр.).
14 июля... На улице танцуют -- толпа, peuple. -- 14 июля -- национальный праздник День взятия Бастилии. Peuple -- народ (фр.).
Доне-муале сизо... -- Дай мне ножницы (фр.).
С. 276. Потом -- Галлиполи... -- Галлиполи -- область на западе Турции, куда в 20-е гг. пустили беженцев из России, остатки врангелевских войск.
Snake -- змея (англ.).
С. 281. ... coup de théâtre -- неожиданная развязка (фр.).
С. 282. "Сон в летнюю ночь"-- комедия У. Шекспира (1596).
... флорентийский тенет -- здесь: аншлаговая пьеса (um.).
Пещерные росписи кроманьонов -- "galop volant" зверей... Альтамирский бизон... Фон-де-Гомский пещерный медведь... -- Эта запись отражает интерес Замятина к доисторическому человеку и искусству. Он отмечает наиболее важные моменты открытий ученых, начиная с середины XIX в.: обнаружение предшественника современного человека -- кроманьонца, пещерная живопись, найденная в пещере Альтамира (Испания) -- galop volant (летящий галоп, фр.) зверей, там же реалистическое изображение бизона; живопись пещеры Фон-де-Гом (департамент Дордонь, Франция) принадлежит к числу лучших созданий эпохи палеолита -- здесь изображения бизонов, лошадей, мамонтов, северных оленей, быков и каменных баранов.
С. 283. ... Соболевский доказал, что это были гунны... -- Замятин имеет в виду труды А. И. Соболевского, посвященные древнерусской литературе, в частности "Материалы и исследования в области славянской филологии и археологии" (1910) и "Русско-скифские этюды" (1921-1924).
С. 284. Эваграй. -- Далее записи следуют в том порядке, в каком они идут у Замятина.
С. 286. Отдельные листки. -- На отдельных листках из блокнотов сохранились записи сюжетов, отдельные выражения, идеи новых произведений; так, видимо, Замятина заинтересовала история танцовщиков Вестрисов, в связи с этим он делает несколько заметок. Реализована эта идея не была, хотя какие-то моменты из истории танцовщиков использованы в его киносценарии "Бог танца", где действие перенесено в XX век.
"L'âme dans les jambes", -- "Душа -- в ногах" (фр.).
"Amours des Dieux"... -- "Любимец богов" (фр.).