13
Мурман. Июль 1927.
Гремяч -- падун, водопад.
Пьяный рыбак:
-- Я -- что ж, я тут рос, камням молился... А вы только дайте мне вашу научность...
"Оно".
Мужик, Липачёнков -- у него, давно уж, жену молнией убило -- рассказывает про это постояльцу каждое утро:
-- Да... Она -- тут, а молния -- трах... Вот оно что! А теперь вот -- на... Сам... Вот оно что! Еще вечером -- туды-суды, а утром... Эх! Вот оно что! Там -- обед, ли штаны -- никак! Вот оно что!
Трос и якорь храбр<нрзб>.
"Ляп" -- которым глушат рыбу.
"Выводка" -- отлив.
"Сёгоды" (в этом году).
"Погудало" -- румпель.
... Задул, запел полуночник. Пропали комары, оленям стоялось спокойно. И облака -- спасали сверху, потом спустились книзу, к самым камням, понеслись видной для глаза кисеей, обвивались круг ног.
... Утки -- против солнца -- как черные головни.
Граниты, валуны, поросшие плесеневого цвета лишаями и лишаями седыми -- обточенные, обглоданные тысячу веков назад льдами -- круглые, без единого острого угла -- круглые какой-то мудрой круглостью -- такая мудрость бывает у стариков, у которых жизнью обточило все острое...
Одна каменная гряда -- серая с зелеными пятнами мхов; потом синий треугольник океана; и в бледно-голубом небе врезалась другая гряда -- темнее, туманней, прозрачней; и за ней видны уже почти черные купола третьей, самой дальней гряды...
Вдруг после жаркого дня -- моряна. Все сереет, сжимается. Холодно. Мужчины в зимних шапках. Девчонка по-вчерашнему выбежала в одном платье -- и назад, ждет почту. Низкое небо, свет -- хоть и целые сутки -- чуть сочится, чуть моросит.
К вечеру вдруг утихло, разъяснило. На мосту стоят и смотрят.
-- Селедка играет.
Все -- старые и малые -- глядят, ждут. Потом выезжают на лов, продают селедку ведрами.
Наутро -- жарко. Пахнет дымом, топят печи -- пахнет печеной селедкой...
Ветер -- шалоник (шальной, порывистый) ZW.
Шлюпка на боте -- "пашка".
Луда -- камень. Пал ветер свежий, и на луде россыпь водяная -- бьет вверх, все разбивает. Если ёлу не управить -- разобьет.
Огибень пошел (волна).
Пал ветер со снегом. Спустили топсель, потом кливер. Взяли рифы...
Фамилии:
Цыбин Илья
Чугин
Пономарев
Гоман
Синяков
Шестром.
Деньги (при белых) "Моржовки".
Цыбин:
-- Мартериалов нету...
Кумжа -- в водопаде. Серая с красными яркими крапинками. И камни -- серые с красными крапинками -- как будто обрызнутые кровью...
"Оброни кливер!"
Парус ходит по мачте на деревянных кольцах.
Маяк.
Маяк на острове. Смотритель и два помощника. Семьи. Все живут в одном (или в двух) доме. Есть сарай, баня. Завозят сюда припасов осенью на всю зиму; придут, чтобы сменить -- только весной.
Одиночество. Пустыня. (Может быть -- телефон?) Там где-то далеко -- революция. Ждут смены. В конце марта, к ночи -- огни, подходит пароход со сменой. Но -- шторм; пытаются высадить смену -- не могут -- уходят. Маячные, не выдержав, на другой день отправляются в боте -- погибают.
Сюжет:
"Нигерия".
Мурман. Война. В гавани -- пароходы французские, итальянские, английские. Склады снарядов. Там: барак, в 20 шагах -- кузница; в 20 шагах -- склад.
Слухи о шпионах... Ночью 19 февраля -- загорелись одновременно -- дровяной склад на железнодорожной станции (рядом нефть) -- и "Нигерия". На "Нигерии" загорелось в выходном тамбуре кубрика, неизвестно отчего. Там спали 60 человек грузчиков и несколько матросов-англичан из команды (один негр).
Мороз 30°; туман -- ничего не видно; тьма. Не видно даже зарева.
Ледокол No 6 подошел к "Нигерии", стал тушить. Проснулись в кубрике, двое выскочили -- в том числе негр. Кричит непонятное, рухнул -- мертвый, сжегся. Крики из кубрика -- сделать ничего нельзя.
На соседних судах паника, все -- на разных языках... Паника на берегу, в бараке грузчиков: знают, что в складах -- снаряды; если взорвет -- никому не уйти живым. И в одном белье бегут в Колу -- в мороз...
Отвели "Нигерию" на рейд -- так что другие суда на рейде даже и не знали. Люди в кубрике кричали, горели -- сделать ничего нельзя -- отвели, поставили в стороне, ждали, пока сгорит...
Сюжет:
Пища.
Эскимосы на острове (недалеко от Южного полюса). Рыба к берегу -- за ней дичь тянется, все сыты. Ушла рыба -- за ней дичь -- голод. Так -- месяц. Семья... Старик, дед, предлагает, чтобы убили и съели его. Съели. Затем мать дает на пищу своего грудного, чтобы спасти остальных.
Сюжет:
"Дорка".
"Дорка" -- новый карбас, хозяин давно копил деньги, купил. Ведут на буксире на боте... Вдруг -- шторм. Возле рифы -- гонит. Порывом шалоник нагнал "Дорку" на бот, двинул... Еще раз... Риск погибнуть -- надо рубить канат. Со слезами хозяин рубит -- "Дорку" уносит... (Использовано -- ["Наводнение"] "Ёла".)
... Пошли на ёле. Шторм, опрокинуло -- не успели обронить парусов. Все верхом на киле. Так их носило двое суток. Август -- ночи холодные. Один наутро сидел, вцепившись, мертвый... [Одн] Идет ёла другая. Кричат, машут ей. Прошла мимо: побоялась погоды, чтоб не разбило. Другая -- спасла...
Мальчик с 6 лет ходит в море.
... Перевернуло. Спали в кубрике. Рулевого смыло, а остальные -- отсиделись в кубрике -- вместо потолка -- пол.
Олени переправляются, подняв белый хвостик -- видна ж...
Погоняют шестом -- хореем.
Сюжет:
Краска.
Англичане и белые ушли. После англичан остались кантины -- военные лавки. После ухода крестьяне принялись растаскивать. И вот: жестяные ящики -- вроде тех, в каких у лавочника была охра. Откупорили: да, так и есть -- краска, только не охра, а потемнее, вроде мумии -- коричневая. А у Сидора как раз новый забор возле дома -- стоит некрашеный, глаза намозолил.
Спор, ссора из-за краски. Уступили Сидору. Он взял ящик, развел краску (маслом?), стал мазать. Черт знает что выходит! Вот тебе и англичане хваленые: сволочь народ.
Подошел фельдшер, понюхал краску и начал хохотать:
-- Что дал за краску?
-- Что, что... Ну, сапоги ихние...
-- Дурья голова! Да ты знаешь, что это? Какао.
Сюжет:
Фельдшер.
Фельдшер Вяткин. Неплохой человек. "Общественник". Веселый. Гармонист. (Подвязана часто нижняя губа -- перевязка идет за уши: на нижней губе вереды вскакивали.) Вид озабоченный и довольный.
Война: он -- патриот, плакал [у Зимнего]. Потом: возмущался Распутиным. Плакал от Февральской революции. Восторгался Керенским и Милюковым; ругал большевиков; за войну -- до конца. Октябрь; он ругал извергов, врагов родины, организовывал самооборону, "Комитет спасения". Однажды ночью пришли красные; он притих. Через день пришел в больницу; через неделю -- он убеждал всех [, что]:
-- Большевики, вот это да! Это вам не Керенский!
Слухи о Деникине. Взятие местечка белыми. Обыватели -- зажиточные -- торжествуют. Фельдшера захватило -- он уже с ним, он ругает большевиков, осквернивших свободу. Через недели две -- опять красные. Фельдшер призадумался:
"Нет. Народ все-таки с ними, а я с народом. И белые -- что они делали! Что делали: хуже красных! А из-за чего? Из-за эгоизма собственничества..."
Он -- с большевиками... Он ругает тупых людей, не понимающих этого.
И рядом с фельдшером проходят другие: убежденный эсэр, убежденный монархист-купец, убежденный коммунист...
Волоковая Губа.
Я слыхала на базаре,
Что ребята дешевы, --
Пятачок стоит пучок,
Самые хорошие...
Сюжет:
Селедка.
Зима, перед Рождеством. Поехали на оленях за дровами в Колу. Около Палой Губы -- крутизна. Профессор и доктор слезли. А лопарь-возница ударил хореем, олени помчали. Кережи шли так быстро, что не успевали скатываться по склону. По пути заехали отдохнуть и погреться в заезжую избу. Огромная открытая печь-камин, отверстие в стене для дыма. Затопили. Через полчаса входит здоровый, плечистый помор, садится к огню.
-- Откуда? Что?
-- Селедку везу.
Гм... Какая же теперь селедка? Озадачил. Обогрелись, сошлись поближе, спросили его прямо, какая же такая селедка.
-- А вот, хотите поглядеть?
Вышли, подводит к кережам -- там девушка, вся закутанная. Вернулись, и рассказал историю свою.
Был в Норвегии, встретился с норвежкой, сошелся с ней.
-- Да только скупа очень: все норовила корову купить и меня молоком отпаивать. А я больше молоко от бешеной коровы люблю... Ну, я сбежал от нее. Приехал в Александровск, к купцу Ушакову. Приютил. Два вечера я у него просидел. А у него две приказчицы молоденькие. Одна понравилась мне -- мочи нет. Я им всё песни пел: "Хотите за меня замуж?" -- говорю. "Хочу", -- говорит. Ну, вот и увез. От хозяина тайком.
Сюжет:
Мавр.
Приехал новый почтовый чиновник с женой. Заметили: уходил на службу -- запирал ее дома. Ревновал ко всем. Наконец придумал: перевелся смотрителем на маяк, на острове. Там прожили лет 7--8. Потом революция. Он поехал в Александровск -- вызвали. Долго думал: оставить жену на острове или взять с собой? Решил взять. Приехали. Пошел по начальству -- каждый день. На третий день жена сбежала -- с хозяином-коммунистом -- в доме, где они жили.
Приручил двух диких гусей. Полетают и возвращаются домой.
Сюжет:
Рак-отшельник.
-- теперь понял его. (Сначала решил поехать на год-два на Север -- остался на 20 лет.)
Жена -- красавица, он -- молодой доцент-зоолог. Мохнатые рачьи руки, рыжие усы, очки. Жена вдруг начала увлекаться музыкантом. Тогда он принял предложение -- поехать в Соловки на биостанцию.
Настоятель Иоанникий из вологодских мужичков. Здесь же в монастыре учился в школе, потом сам был учителем, потом -- настоятелем. Не мог носить наперсного креста: крест серебряный был ему тяжел, носил крест картонный, обклеенный серебряной бумагой. Послушников набирали как рекрутов -- так много было желающих: доктор осматривал и выбирал поздоровее. Из них профессор подбирал [сотр] служителей для биостанции.
Затем перевели в Александровск. Жил на станции один с женой, прозектор и двое-трое рабочих. Летом наезжало много.
Ездил с женой в В<нрзб>, в Германию. Купил жене пианино. Выписывал ей платья беспошлинно из Парижа.
Однажды получил отпуск на Кавказ -- увидел Военно-Грузинскую <дорогу>, всякие горы -- и был разочарован:
-- Что ж, мягкие осадочные породы, а у нас -- первозданные граниты. Твердые...
Он и его сотрудники -- община, монастырь.
-- Если бы мы жили в городе -- не уцелели бы.
В городе -- клуб, карты, пьянство, сплетни. А здесь -- работа.
-- Есть явление, называемое в зоологии -- биоценоз: то, что те или иные особи уживаются в определенном месте, зависят не только от природных условий, но также и от других организмов, населяющих данную область -- оттого, насколько можно ужиться с этими организмами.
Ходит в накидке серо-зеленой с капюшоном. Когда холодно, накидывает капюшон и становится похож на монаха, на схимника в куколе.
Аквариум. Актинии -- нежно-розовые, голубоватые, похожие на какие-то миниатюрные тропические пальмы, а стволы на женское тело. Живут, приросши к одному месту. Размножение: мужские особи выпускают сперму, а женские -- яйца. Иногда втягивают свои щупальца-листья и становятся похожи... на асцидии -- пурпурные, похожие на травяной огурец с двумя отверстиями. Регрессивный ход развития: из рыбовидной личинки с хорошо, сравнительно, развитой нервной системой, получается асцидия -- так: личинка опускается на дно и присасывается к камню; ей уже не надо двигаться -- атрофируются органы зрения, слуха и нервная система, остаются только [органы] отверстия для питания и испражнения. Философия профессора по этому поводу.
Рак-отшельник. Скорлупа у него слишком тонкая и чувствительная. Поэтому он отыскивает себе раковину, залезает в нее и живет в ней, никогда не выходя из нее. Снаружи только клешни, глаза, лоб -- большой и умный.
Так и он.
Война. Сначала -- ничего. Потом заняли станцию моряки. Солдаты резали свинцовые трубы, ведущие воду в аквариум: как будто резали его. Когда решили занять и его квартиру, а ему предложили уехать -- он уж был рад.
Два почти года -- 16-17 -- прожил в Петербурге. Перед революцией в июне -- вернулся.
Разгром... Вскоре -- большевики ненадолго, и потом англичане, французы, сербы. В один день пришли сначала итальянцы -- их отвозил. Французы -- вежливо, деликатно; их угостил. Вечером -- английский адмирал. Вошел, не поздоровался, ничего; сказал:
-- Здесь буду я; здесь -- штаб; здесь -- солдаты.
Но профессор так посмотрел на него, что он не вернулся. В это время вскоре собирались эвакуировать Архангельск. Профессор стал получать из Архангельска любезные письма от разных полковников и генералов -- всем хотелось после эвакуации поселиться на станции. Один прислал свою карточку со всем семейством...
повел туда же комсостав.
-- Вот, извольте видеть, треска... -- начал по привычке, уже почти не глядел.
И вдруг -- банки с треской нет. Оказывается, вчера красноармейцы во время осмотра умудрились утащить банку -- треска хранилась в спирту.
Эпоха военного коммунизма была для профессора самой приятной: деньги были отменены, он ездил в Мурманск, высматривал подходящие снасти, бочки, тросы, шлюпки, моторный бот -- просил, ему давали. Смет никаких не было.
Когда начался НЭП -- тут уж другое. Придет, попросит. А ему в ответ:
-- Вы в Наркомпросе? -- Да.
-- А я в Морведе. Обращайтесь по своему ведомству.
Покровителем науки оказалось... ГПУ: сметы большие у них. Они давали свое судно, и профессор производил четыре раза в год рейсы для исследования Гольфштрема.
Гольфштрем. Мурманская ветвь. Диаграммы температурные. Скорость: промеры только до 73 1/2° <северной широты> -- а дальше не знаем. Гольфштрем (мурманская ветвь) иной год проходит ближе к берегу, иной -- дальше, от этого зависит улов рыбы.
Аквариум не отеплен: на зиму приходится всех обитателей выпускать -- каждый раз трагедия. Жена утешает. И каждый раз в квартире профессора остается кто-нибудь в банке на зиму.
Первое время, когда поселился здесь, не мог спать из-за ночного солнца. И все сбивался, задремлет (часы испортились, починить негде), вскочит, зайдет, будит заведующего хозяйством -- оказывается, еще половина второго ночи...
Ночь. 12. После шторма начинает на востоке чуть-чуть расчищаться. Солнечный пожар: солнце уже идет вверх. И в квартире профессора две девушки-ассистентки поют романсы...
[Для "Ёлы":
Мурманск.
После покупки ёлы вечер в Мурманске -- небывало жарко: лесной пожар -- легкий дымок, горел торф -- уж раз начал -- не перестанет. Ожидание грозы.
В начале шторма -- Цыбин радовался:
-- Ничего! Моя ёла -- выдержит!
На ловле сельди он пел, был как пьяный -- все думал о своей ёле. Его спросил Фомич:
-- Что с тобой?
Несколько китов-касаток окружили шлюпку. Они, играя, разевали пасти, как будто хотели проглотить шлюпку. В пасти с шумом лилась вода, они ныряли, выпускали из воды фонтаны, водяную пыль и пар. Издали, поэтому, сперва их приняли за подлодку, и эти фонтаны -- за выстрелы.
Радиоповесть.
Отправляется пароход, везет смену на радиостанцию -- метеорологическую станцию на Маточкин Шар. Два метеоролога: муж -- начальник экспедиции, и его жена -- тоже метеоролог; старший радист; геофизик; смотритель. Нужен еще один радист. Никак не могут найти. Наконец, приходит -- замухрыш, серый, жалкий. Все-таки взяли -- разбираться уж некогда. В пути этот радист унижен, услужлив.
Пароход забрал (по прибытии) весь прежний состав -- больше года никто не живет. Пароход приходит раз в год, в августе. Устроились. Жизнь -- как на корабле: кают-компания, по звонку встают; вахты.
Готовятся к охоте, составляются артели (охота на песцов). Первые ссоры из-за дележа еще не убитой добычи. Начинают делать "настилки" (капканы из толстых досок, "путь" из острых колышков, приманка, бревно, которым придавливает песца). Второй радист не умеет, ничего не выходит, над ним смеются -- смеется женщина-метеоролог.
Ставят настилки верстах в 10 от жилья. Работают в валенках и шерстяных варежках -- иначе песец учует человечий запах.
Однажды 2-й радист нашел гнездо живого песца с щенятами, пошел, сказал всем. Пошли смотреть. Оказывается, самка съела всех 15 щенят: от них пахло человеком.
-- Не вынесла твоего запаха, -- смеялись над радистом.
Собаки -- вторая группа действующих лиц -- параллельная. Собака Интеллигент -- вялая, в обычное время трусливая, но в беге -- впереди, вожак. Собака Мишка-лекарь вылизывает гноящийся глаз другой собаке, очищает языком рану. Среди собак -- у людей свои фавориты, среди людей -- у собак свои фавориты. Одна из собак похожа на 2-го радиста (быть может -- Интеллигент. Разговор:
-- Ну, нет: наш Интеллигент -- смотрите, всех ведет, а этот паршак... так на всю жизнь и останется паршаком).
Собачий роман.
Зима. Северные сияния. Тьма давит. У нескольких -- упадок духа. Опустились больше всего интеллигенты: перестали бриться, чистить зубы. Служитель -- бывший матрос -- подтянут, чист.
Разговоры о цинге. У кого-то припухли десны -- пугаются. Начинают по радио запрашивать рецепты. Радио становится все важнее. Любовная переписка по радио.
Не хватает женщин: только одна, и она любит мужа, все смотрят на нее. Матрос, шутя, сделал "деревянную Машу". У ней -- всё как следует. Когда метеорологические супруги уходят к себе -- "Машу" сажают за стол, начинают разговаривать с ней, острить перед ней. Зависть, обида -- как при соперничестве перед настоящей. Затем, шутя, сначала бросают жребий, с кем она идет спать. Потом это делается уже всерьез, ссоры -- из-за "деревянной Маши". Смеются над 2-м радистом. Он по-собачьи, злобно скалит зубы, но молчит.
Заболел 1-й радист, работает один 2-й. Страх цинги. 2-й радист сосал кровь из уха собаки -- своего фаворита. Метеоролог [рас] вырастил лук в коробе, куда он собирал спитый чай. (Земли нет. Камень, снег, мерзлота.)
Куры сохнут. "Козьи девочки": одна вскочила на кухонную плиту, обожгла ноги, потом простудилась и умерла. Утром пришли, видят: сестра ее положила голову к ней на живот, и в голос кричат.
Стонет 1-й радист. Рецепты по радио: "Давать шампанское..."
Северное сияние. Первые проблески зари: алая полоска в небе. Вышли наружу, кто-то взял снег в горсть -- снег красный, как кровь, испугался -- бросил.
2-й радист работает один. Отношение к нему несколько меняется, женщина один раз пожалела его:
Телеграмма с... от инженера к брату: "Умираю..." Брат в Самаре. Телеграммы ответной из Самары все нет. Все ждут. Прибегает 2-й радист:
-- Есть!
-- Что?
-- Телеграмма от начальника поста: инженер скончался...
... На другой день -- телеграмма от брата из Самары. Умер 1-й радист. Остался один -- 2-й. Он вдруг чувствует себя -- единственным. Он -- единственная связь с материком, с землей, с солнцем, с цветами -- куда стремятся все. Через него -- любовная переписка. Сначала он показывает свою власть, шутя, затем -- становится тираном. Он совершенно меняется -- и все меняются по отношению к нему. Иные перед ним заискивают, другие не скрывают своей ненависти к нему, он начинает мстить им. Метеоролог заболевает, нужен рецепт, радист отказывается дать. Жена метеоролога грозит ему -- радист смеется:
-- Ну, что ж, потом -- буду отвечать, а пока -- он умрет.
Ночью метеорологу все хуже. Жена прибегает к радисту, он заставляет ее отдаться ему -- тогда он запрашивает рецепт. Он пугает ее, что скажет все мужу и заставляет жить с собой и дальше. Наконец она не выдерживает, сама признается мужу. Отношения между мужем и женой, ненависть мужа к радисту. Когда он однажды схватил радиста и стал душить, остальные отняли:
-- Как же мы останемся? Ведь пароход раньше августа не придет.
Весна. Безумное солнце. Цветы -- огромные, без запаха, растут не по дням, а по часам. Еще позавчера был снег, а сегодня из-под снега -- цветы... Роза у метеоролога "сошла с ума" от солнца: ростки, ветки -- как их ни режь... (Может быть, как раз здесь -- история радиста с женой метеоролога. Или здесь -- метеоролог не выдерживает и опять берет жену.)
Радист заставляет подписать всех благодарность ему. Он жиреет: ему приносят дань -- гусей. Гуси ленивые, больные -- они линяют (июль), собаки ловят и едят их -- собаки тоже жиреют...
Издевательства радиста над своими подданными достигает апогея. Кто-то не выдержал и крикнул ему:
-- Хам!
Радист приказывает запереть его в подвал -- его запирают...
Наконец -- август. Однажды на горизонте увидели дымок: пароход. Но пароход -- норвежский... Разочарование.
[Приехал] Когда опять дымок, и разобрали в бинокль, что это наш пароход -- на радиста кинулись, убили его, разорвали в клочья.
Медвежонок Сережка. Вырос. Все сосал. Станет на задние лапы, обнимет передними, ухватит за пуговицу и сосет -- и человеку нельзя пошевелиться: медвежонок начинает злобно ворчать. Если отпихнуть его -- кидается.
У Интеллигента был коготь на лапе -- палец -- вроде петушиного. Сережка иногда подходил, хватал этот палец и начинал сосать -- Интеллигент покорно стоял...
Корова стельная отелилась. Никто не знал, как поить теленка. Потом он подрос и стал отсасывать все молоко. Собрание: проголосовали -- убить бычка. Наутро привязали его и вышли с винтовками, стали стрелять. Промах. Бычок оторвался и убежал в горы. Все пошли с ружьями: охота на бычка. Застрелили. Ели телятину (сперва пили свежую кровь -- пили всегда, когда убивали дичину -- пили, чтобы не заболеть цингой).
Январь -- теплый, приятный месяц.
-- У нас на двоих -- один глаз.
Другой глаз ему выбило патроном, гильзой во время охоты на белого медведя. Он вынул из глаза гильзу, все-таки побежал за медведем и добил его.
Шоколад -- меновая единица. Играли в карты на шоколад.
Осенний песец -- "крестовик".
Лемминги -- полярные мыши, белые, бесхвостые, с длинной шерстью. След от них на снегу -- цепочка, пунктир. Собаки едят леммингов.
Телеграмма -- радио:
"Самара, Саратовская, 118, инженеру Филимонову поехал на север заглушить [совет] совеет [рагайзагру...] развивающийся туберкулез зпт здесь населения цинга тяжелой форме туберкулез любезно соединился цингой лежу пластом как осина заживо разлагаюсь начиная десен тчк лучший врач мне климат соответствующая пища этого нет тчк смена через пять месяцев раньше невозможно тчк паня случае моей смерти октябре меуправление передо... подробности моей тещи тчк простите особенно тата что не бывало тчк буря качнула брат нас сильная один ты как скала вынес крепись тебя дети тчк шли ответ подробной телеграммой здесь радио иной связи нет зпт пиши как живешь хорошо ли как служишь отвечай нежалей червонца все-таки [запаснет жизнь] застанет живым в запасе жизнь вздесь одной стороны угли стороны угрюмый омытый океан сталное кругом тундра мертво тчк живите счастливо целую Александр"
Самоедский словарь
Мясо -- гонза
Лед -- салобо
Снег -- сыре
Метель -- помзе
Снег-крупа -- сантай
Нож -- хор
Водка -- чарка
Топор -- тыпке
Начальник -- еру
Невеста -- мелу
3 -- нягар
10 -- ю
20 -- сириго
Губы -- паха
Море -- ям
Голова -- неда
Ноги -- н'э
Руки -- уда
Рот -- ня
Язык -- нями
Хорошо -- саво
Чум -- мя
Хлеб -- нянь
Вода -- и
Новая Земля -- Едый-я
Пароход -- ту-нгано
Промышленность -- ханина
Гора -- хой
Залив -- яга
1 -- одой
Плохо -- выво
Собака -- ванюко
Нарта -- хан
Медведь -- хебеде
Песец -- ного
Олень -- ты
Морж --
Лодка -- ланно
Жена -- не
Муж -- хасуо
Нерпа -- няк
Северный словарь.
Каткая (улица).
Неторопко.
"Олешки" (саночки).
Луночки тюленьи -- в январе.
Откуй (сторожит у луночки). Одинокий медведь-казак.
Беляк -- желтый, как канарейка.
Морской заяц посвистывает, глаза человечьи, голова человечья.
Стрелебная лодка, шитая из легких досок -- для охоты на зверя (тюленя etc.). Очень легкая; ее переносят по льду.
... Увидел в воде здорового старого [тюленя] моржа. Выстрелил; попал в клык -- только ранил. [Тюлень] Морж погнался за лодкой. Стал перезаряжать однозарядку -- ремингтон, а патроны запасные -- от другого ружья, не лезут... Погрёб к берегу, да разве от [тюленя] моржа угребешь? Выскочил на припай -- морж следом, ткнулся клыками в лед. Схватил гарпун, ткнул ему в спину с маху. [Тюлень] Морж так и выбросился сразу на лед; тут добил его ножом...
Собаки мчали... Вдруг свернули в сторону с пути, взвыли, припустили вовсю. Он понял: где-то в этой стороне медведь -- собаки почуяли, все забыли, теперь их не удержать -- покуда они не затравят медведя. Все это -- в миг, а в следующий -- санки уже неслись вниз, в ямину, по крутому откосу -- там внизу сидел медведь, мотая головой. Собаки рванули, охотник вылетел, снег... и лежит: где? на этом -- на том свете? Чем-то придавлен. Огляделся: собаки рвут медведя, он отбивается, а охотник -- [под] за спиной у медведя, придавлен этой спиной. Он схватил нож, перерезал горло медведю...
Запряжка -- штук 10--11 собак.
У самоедов -- оленья верста: 5 верст.
"Тюр" -- шест для погоняния оленей.
Оленьи бега.
У кооператива -- местного клуба -- собрались самоеды. Двое -- богач и бедняк -- заспорили: чьи олени быстрее. У одного запряжка в 5 быков (у богатого), у другого -- 4. Заклад: богач -- полтораста рублей; у бедного -- ничего, кроме запряжки. Стали; богатый ткнул -- олени его помчали, закурило снегом. Бедный еще стоит со своими, досасывает папиросу. Его тычут:
-- Ты, что же -- спятил? Струсил?
-- Ницево. Сейчас побегу.
Докурил -- погнал оленей -- на бегу плюхнулся в сани... Через полчала -- он вернулся, слез, закурил -- а богатого еще нету. Приехал только минут через 10. Вынул полтораста, заплатил...
Самоеды режут оленя: наставил нож в шею -- где последний позвонок, ткнул легонько, не глядя -- олень пал на колени. Тогда перерезал глотку, вынул дыхательное горло, обрезал и перевязал артерии -- чтобы не вышла кровь. Потом еще живому -- располосовал брюхо, кулаками расправил. Вырезал печенку. Другие ножами откромсали длинные тонкие, дымящиеся на морозе, гонты оленины, обмакнули их в кровь и, держа конец в зубах, быстро отхватывали кусочки у самых губ, глотали...
Унесло на льдине... Чтобы не замерзнуть -- сажали одного, а остальные, взявшись за руки, плясали кругом... Был с ними старик Хатанзей: ему не давали заснуть, брали его за руки и заставляли плясать...
Хатанзей -- 100 лет. На вид, так, лет 50. Пьет...
Однажды собаки тоже понесли его на медведя. Он выстрелил из саней. Ружье -- старое, казенную часть оторвало, гильзу от патрона всадило ему в глаз. Хатанзей вылез из саней, подбежал к медведю, добил его ножом. Потом уж вытащил гильзу из глазницы. Когда вернулся, пустая глазница у него была заложена оленьей шерстью... Медвежью шкуру привез...
Задул восточный ветер, все сильнее (на Новой Земле). Человек вышел на охоту. Вдруг дунуло -- свалило человека наземь. Он встал. Опять дунуло -- сбило с ног. Карбаса поднимало на воздух и переносило с места на место. Крышу с избы сорвало и унесло неизвестно куда. В воздухе -- мелкие гальки, мох... Человек вынул нож, воткнул в гальку и, держась за нож, пополз против ветра. Так подвигался...
... Приехал какой-то барин. Самоедам:
-- Ну, ведите меня на тот край -- к Карскому морю. Сторговались. А на барине какие-то сапожки -- всё крючки, гвоздики. Я ему:
-- Ты бы лучше пимы надел. А он:
Ну, ладно, пошли. Через сколько надо время мы остановились, чай вскипятили. Он хлебнул:
-- Ну, нечего сидеть: подём дальше. Или уж вы устали?
Ну, пошли... Только к вечеру -- уж он сам заговаривает:
-- А не остановиться ли нам -- примус не разжечь ли?
-- Нет, -- говорим, -- еще не время...
Потом уж он напрямки:
-- Ну, ребята, не могу больше, давайте отдохнем...
[Поглядели] Так дошли кое-как. А на обратном пути -- уж он совсем сдал:
-- Не могу, -- говорит, -- идти. Вы меня оставьте, идите... Глядь, а у него из сапог-то его пальцы торчат, а молчит.
Дали ему пимы запасные. Пошел он так еще с час:
-- Нет, -- говорит, -- не могу, как хотите, -- и лег.
Стали с ним говорить. До того договорились, что стал я его нехорошими словами ругать. Он лежит. Я ему:
-- У нас в этаких делах копчик дерут... Да!
-- Какой копчик?
А я вынул копчик ременный да и начал его охаживать. Он вскочил, затрясся...
-- Да ты знаешь, кто я?
-- А это, -- говорю, -- все равно: кто ты ни есть -- подохнешь. Окромя того, мы договорились с тобой -- тебя взад-вперед доставить и деньги получили. Мы тебе деньги возвращать не желаем.
Ну, сморщился, а пошел. Дошли все-таки. А только опоздали: пароход ушел уж. Ну, думаем, придется денег половину все-таки отдавать. А он:
-- Ну, ребята, прибавлю вам, сколько спросите, а только сейчас же берите оленей, гоните в... губу, скажите на пароходе, чтобы сюда шел.
-- Да ты что, [одурел] тронулся, видно, на ходу-то? Чтобы пароход за одним дураком сюда стал гонять?
Тут он опять затрясся:
-- Ты что сказал? А? Да ты знаешь, кто я?
-- Кто-кто... Ну, говори!
-- Я, -- говорит, -- великий князь...
Уж забыл -- Михайлыч какой-то. Тут мы, по правде, струхнули. А он деньги сует -- и опять смирный стал: потому если мы не поедем -- знает, сидеть ему тут долго. Ну, послали: и что же? Ведь и правда -- вернулся за ним пароход-то...
Север (из книги А. Никифорова "Просто о севере").
Святой Нос: малый маяк; две мачты радио; каменная гряда с конечным камнем Воронухой. Здесь сталкивается океанское и беломорское течение -- постоянная толчея.
Иоконга -- хорошенькое становище: крохотная деревушка, спрятавшаяся в бухточке.
Туман. Вдруг, вполчаса, насел белый, молочный туман -- ни солнца, ничего.
... Сей тол хороший загрёб был на Зимнем Берегу -- в Кой-де, в Моржовце... Там -- трудовые зверобойные артели; взнос: человеческая живая сила. Осенью -- на Канину Землю за навагой.
Ленинский уголок -- на палубе, в корме. Бюст, полки, книги, газеты. Доклад о внутреннем положении: индустриализация; бюджет; культпоходы; соревнование фабрик; оппозиция.
"Сторож":
Когда уходят, изба не запирается на замок; просто, к дверям избы притыкается палка -- "сторож".
Земля.
Земли мало на Пинеге, Мезени, в Олони: много камней, надо их выбирать.
-- Кругом тайбола да лес; на угорьях да по щельгам корчуем лес, потом пашем.
Сводят лес: обрубают внизу кору, дерево сохнет, опадает хвоя; потом валят лес, оставляют гнить; потом корчуют.
-- Инде скота много, а у нас ничово.
Ножей и вилок в обиходе нет.
Рыба -- "сырком": полежит в засоле дня два, и едят, подают к чаю.
Одежда.
Мужская: обувь -- бахилы; дома тюки с чулками (вроде туфель).
Женская: левойники -- штофные, шелковые -- из-под платков; рубашки белые с расшитыми рукавами из-под сарафана; чулки с замечательными узорами; по праздникам -- бусы, в ушах -- "пясы", серьги.
Края простынь на кроватях, полотенца -- вышиты зверями etc. на "пялах" (это -- в Заонежье, в Олонье).
Спят чаще всего так: бросят на пол кафтан или оленью шкуру, на нее -- подушку и, почти не раздеваясь, ложатся. Кровать, с голыми досками, стоит так.
Танцы: ланцы, яблочко, сено, прялицы-кокорицы.
Шишки (шишок) -- черти. Если в чистый четверг подойти к дверям церкви и перевернуть свечку огнем вниз -- можно увидеть "шишков": они пляшут -- радуются страданиям Христа.
Как блохи и тараканы -- "шишки" боятся персидского порошка.
Ходят к бабе, у которой уехал муж...
На Мезени праздничные игры зовутся "метищем". Девки-"повязочницы": голубые, лиловые, красные, желтые, оранжевые -- всех цветов шелковые сарафаны, пояса, узорчатые шали, белые -- ослепительные -- рукава рубашек из-под парчовых шубеек, отороченных мехом, ленты, латы, листы, бусы, янтари, "пёрлышки"...
И вдруг, начиная с краю, закланялись все эти девушки -- гостю, приезжему.
Метище: девушки ходят взад-вперед парами и поют "Ваня -- разудала голова", "Долина-долинушка, раздолье широкое, гулянье веселое". Долго ходят так, пока при повороте пара девушек не станет спинами друг к другу -- это так, что могут подойти парни. Потом такая же прогулка с парнями.
Городские -- побывавшие в городе -- парни уже в тройках, иногда в воротничках и манжетах. Они бойкотируют одетых в прекрасные костюмы "повязочниц", не подходят к ним на метищах (самый большой позор!) -- и старые костюмы вымирают.
Смешное слово -- неприличное слово (в Архангельской губ.).
Баба спрашивает у работника:
-- У вас какие гашники носят в деревне?
-- Какие, веревошные.
-- Ну, ленные. А то был у меня работник, у него гашник лубяной -- так все брюхо намозолил.
"козел" -- эротический танец.
"Пахомушка" в Заонежье -- игра, пародия свадебно-семейных отношений.
Восход, болотисто-оранжево-желтое небо и красный угол, откуда вот-вот брызнет солнце.
Тайбола -- топь, болотистый лес. Через него -- единственный путь: гати. Бревенчатые, старые. Комары...
Тараканий дождь в избе: с потолка.
-- Что ж их бить? Они невредные.
Карты.
Крести. Туз -- казенный дом;
король -- друг спешит к тебе;
дама без масти -- ни к чему;
валет -- хлопоты;
десятка -- бедность;
девятка -- приятный разговор;
восьмерка -- разговор;
шестерка -- дорога с казенным домом.
Вини. Туз -- страх;
король -- письмо от близкого;
дама -- ссора и слезы;
десятка -- болезнь;
восьмерка -- разговор;
семерка -- неожиданное счастье;
шестерка -- поздняя дорога.
Черви. Туз -- дальний путь;
король -- неожиданная встреча;
дама -- сплетни;
валет -- веселая компания;
десятка -- исполнение желания;
девятка -- любовное письмо;
восьмерка -- дальняя дорога;
семерка -- перемена жизни;
шестерка -- исполнение желания.
Буби. Туз -- письмо;
король -- свидание с молодым человеком;
дама -- неожиданное любовное свидание;
валет -- благополучные вести;
десятка -- денежный интерес;
девятка -- денежный разговор;
восьмерка -- интерес;
<нрзб> бубнового короля;
шестерка -- скорая дорога.
Олонецкая прялка -- "лопаска", вся расписная. Большая доска, к которой привязывается кудель, и внизу загибается шейка, на которую садится пряжа.
"На Новой Земле лишнего ничего нет, кроме уток, а этих -- как комаров. Утки очень смирные, мы их имали руками".
"В Алжире арапы, ходют в одежде непривычной, и по-русски говорить не могут".
На погостах Архангельской губ. на могилах не кресты, а столбы с двускатной крышей, вверху под которой -- крест или иконка.
Заговор (на пропажу скота):
"Стретили наш скот, малой живот, тридцать святых ангелов. Пойдут ангелы круг нашего скота, малого живота, секут и колют своими ангельски скипетры волков и волчиц, медведей и медведиц, росомах и росомашиц по щекам, по глазам, по нехтям, по всем жилам, сердечным составам. И еще секут ангелы своими скипетры уретиков, уретиц, колдунов, колдуниц, старцев и стариц, заугольников и заугольниц, заворотников и заворотниц, никто бы не подумал и не помыслил на наш скот, малый живот, на всякую четвероножную скотину, отныне и до веку казался бы наш скот, малый живот, в чистом поле -- в темном лесу пеньем, колодьем, каменьем, великим кустом тем лютым зверям. Аминь".
У меня, у красной девушки,
Был по разуму сердечный друг.
Он сушил меня, пересушил.
Суше ветра, суше вихоря,
Суше травоньки кошеной.
Я сама, девушка, на грех ступлю --
Своего дружка поиссушу,
Я ни зельем, ни кореньями
Да от сердецка горяцими слезами.
Не достанься, мой любезный друг,
Не достанься ни тебе, ни мне,
Да лучше матушке сырой земле...
"В некотором царстве, в некотором государстве жил-был царь, и звали его Карапуз..." -- это начало сказки "О Парамоне, сукином сыне и о Котельной Голове".
Болезни: грыжа, родимец, чахота, ураз, исполох, "тоска", икота (это не обычная икота, а род истерии).
Заговор:
. . . . . . . . . . .
Говорю-уговариваю
Раба божия Авдотья
Рабу божию Прокопью
На уполох, на переполох,
На исполох
На всяк цас,
На всяк день,
По утренней зари,
По вецерней зари,
На новую месяцю,
На скрою месяцю
И на исходе месяци.
(Любовный)
. . . . . . . . . . . . . . . . . .
Летит птица вольна -- птица невольна
Зажигать-запалять города с городами,
Зажги-запали у раба божья Ивана
Ретиво сердце, горячу кровь,
Чтобы не мог без рабы божьей Марьи
Ни пить, и ни есть, и ни думу думать.
Так же бы раба божья Марья
Казала бы рабу божью Ивану
Белей свету белого,
Милей роду-племени.
Утюг.
Когда наступает полярная ночь -- все заперты в клетке, в избе, в камере. И как в камере -- начинаются ненависти и ссоры. Все надоедают друг другу, как только кто-нибудь раскроет рот -- другой уже знает, что он сейчас услышит -- уже сказанное вчера, позавчера. Из-под интеллигентности, лоска -- вылезает хам. С полярной тоски -- запивают никогда не пившие. Со скуки играют в утюг -- так.
Ночь. К потолку на крючке подвешен утюг на длинной бечеве -- так, чтоб, раскачиваясь, утюг хватал во все четыре угла комнаты. По углам становятся играющие, тушат свет -- один держит в руках утюг. Потом откачнет его в угол -- так, чтобы попасть в кого-нибудь. А тот должен, в темноте, оттолкнуть его рукою в другой угол. Ну, случается, прошибут голову, выбьют зубы.
Или -- вместо "утюга" -- играют в "кукушку"...
Скука: осточертевает, как откашливается X., как барабанит пальцами по столу Y За это барабаненье -- однажды его -- трах в ухо!
Последняя ночь.
На Маточкином Шаре была женщина-метеоролог, одна на всей станции. Из интеллигентов -- был только фельдшер. И вот начались приставания к женщине. Дошло до того, что она выходила на вахту с кольтом. Потом и это перестало помогать. Фельдшер -- застенчивый, хороший человек -- робко влюблен. Она -- чтобы гарантировать себя -- просит фельдшера фиктивно жениться на ней. Фельдшер соглашается. Запись в ЗАГС'е в Архангельске по радио. Потом объявляют всем о браке, она переселяется в комнату к фельдшеру. Спят вместе. Он выдержал, не тронул, но к концу года -- тронулся. Последняя ночь перед приходом парохода.
Север.
По радио, утром: музыка, команда утренней гимнастики -- зарядка.
"Маточкин Шар" (Карское море) сообщал, что в проливе 3 балла льда; горизонт серый. С ледокола "Ленин" спрашивали...
... Собак заливало, они отряхивались, сыпля дождем от своих шуб...
"Рации" -- радиостанции. Позывные: СССР -- R, Англия -- G, Норвегия -- Z. QRN -- "Готовы ли вы?" Ответ: "Pse" = "please".
Муха -- чудо.
Дом: три окна, дверь и еще окно; сарайчик; камни возле.
Керосинно-калильная лампа -- вместо солнца. Полочка: трёпанные, насквозь пропитанные, промасленные книги. Выбеленные стены; гитара висит.
... Уезжали нарты, оставшиеся собаки громко лаяли вслед...
Нарядное небо с северным сиянием.
... Бело-голубой снег. Торчат колья -- странный заборчик из десяти кольев в снегу, от них резкий гребешок тени, бревно наклонено от забора -- вниз, в снег. Это -- капкан, "пасть" -- для песцов.
Матюха (23 г.). Партизаны.
Женщины играли большую роль. На ярмарку на Полтавщине ехали из Опошни 40 подвод с сапогами. Остановили, требуют по 12 с подводы -- всего 600 пар взяли. Я знал трех агентов -- трех женщин. Стук в окно:
-- Есть кто?
Нет. С ней... и потом гульба...
... Ставили себе вопрос:
"Как можно убивать человека, когда я ему жизни не давал?"
Большинство считало, что если гад -- то можно убить.
... Женщины способны на работу агентшами?
"возился" с агентшей -- был на страже. 50 человек милиции...
Попадали в банду больше "люди, напитанные военным коммунизмом". А я был малый -- такой характер был. Мог достать на баштане среди бела дня... Голова в скольких местах пробита... Любил оружие. Потому и пошел. Брат был головой сельрады -- когда объявили продразверстку, он пошел в лес -- отказался (идейные мотивы).
Атаман был Матюха. Был в Красной Армии, 12 ран, 2 ордена Красного Знамени. Тип анархиста: "Что вижу -- все мое". Был вором (принципиальным?). Когда "раскуркуливали" в 22 году -- местные на этом заработали, построили дома, а у него -- ничего, когда вернулся. Он и пошел.
... Уводят кабанов (это начало), пишут куркулям записки: "Столько-то денег, а то будешь сожжен". И поджигают.
... Матюха хорошо пел. Музыкант он был -- гармонист. Матюха был жесток невероятно, любил убитого: убьет и долго сидит над ним, отрежет ухо, палец, нос... Убил 2-х своих за непослушание.
"против НЭП'а", но фактически -- уголовное дело.
С каждым днем банда росла (начало 23 г. весной), выросла до 100 человек. Пулеметов не было -- одни винтовки. Патроны: посылали людей в Кавердину Балку. Там был хороший слесарь, который имел связь с одним командиром Красной Армии в Полтаве. Он обещал достать 12 ящиков патронов. Но нужно золотом 500 руб. [Обложил].
Пошли в Загрунивку к попу вдовому. Месяц, красиво, тишина, кое-где собаки... У него молодой сын с женой. Богатый собственный дом. Постучали -- 3 раза -- потом открыли. Поп с сыном -- электрический фонарь у окон. Разбили окна. Они побросали топоры, оба стали просить, чтоб их не били. Потом:
-- Дайте мне богу помолиться.
Наганы в рот наставили etc.. Загнали в подполье. Жена сына лежит в спальне, некоторые ее изнасиловали, она даже не кричала... А сын с отцом в подполье в другой хате... Ходят по хате, один бренчит на гитаре, другой завел граммофон, светятся все лампы, бьют посуду... На улице часовые. Шкаф -- посуда, за посудой -- мешок с медью старинной. Агент говорил, что у него есть золото. Спрашивали:
-- Нет.
Жену:
-- Где золото?
Она:
-- Нет.
Опять -- искать, подымают пол etc. Она (жена) все лежит. Тогда кто-то решил согнать ее с кровати. Распороли подушки... Прогнали ее в другую хату. Она там села. Тогда подняли кровать (в виде ящика) -- и там: шелк, шали, браслеты и стеклянная банка с золотом, завернутая в вату. Забрали, пошли. Там было на 300 руб. Агент поехал, привез только 2 ящика, сказал, что остальные -- потом, через 2 недели. Потом он удрал. Как?
"Крестьянская молодежь любит нахальность".
Все его любили. Довольно высокий, чернявый чуб носил, щеточку-усы. Голос очень громкий. Одна из жен сказала однажды, что агент этот -- дома; она добежала до лесу -- 12 верст. Сели на коней, ночью приехали. Жена агента плакала и мать, его привязали к лошади, повели к Пселу, там всадили 12 пуль. Дома нашли золото -- сам признался, показал, клялся быть верным слугой...
Комендант Полтавского ГПУ -- тов. Живодер, бывший бандит Христового. Он гонялся за бандой на автомобиле, с конницей. Бандиты дня по 3 не ели... В Семереньках загнал в болото -- пешком -- коней уже забрали. Отбились -- дали 12 залпов. Но знали бандиты тайные дорожки по болотам, нам 3 версты -- им 8. Все-таки догнали те на конях. Засели на Грунь-Тушани в тростнике, те стали переправляться. Матюха выстрелил, попал в рот Живодеру -- убил.
Сделали 40 верст в эту ночь, скрылись в большом лесу около Лютеньки -- там было 2 избы лесников.
"вроде клоунов", их очень любили, доставали водку...
Пробыли в лесу недолго. Решили удрать, распустить банду, разойтись. Надо достать документы. Сделали налет на Панасскую сельраду днем. Кто идет в сельраду -- всех пускаем, а назад -- никого. Звоним в Сорочинцы:
-- Банда в Панасе -- высылайте, -- это для потехи. Забрали бланки для паспортов, сделали себе документы.
Остановка за деньги. [Но раньше] Одновременно -- решили ликвидировать шпионов. Пошли в Будищи -- у одного крестьянина богатого нашли червонцев 200. Богатый этот старался, чтобы его не раскулачили, поэтому он подлизывался к милиции...
В банде был один, его брат, пошел к куркулю красть -- его поймали и засадили. Брат и решил отомстить. Стучится, баба отвечает:
Мы отвечаем:
-- Милиция.
Тогда старик с сыном вышел из клуни, с дробовиком, пригласил в хату. Тогда вышел прятавшийся брат вора, [он] убили из наганов его и сына. И при обыске случайно нашли в сундуке у жинки 200 червонцев.
Потом -- в Зеньков -- ночью. Там было милиции человек 100, а нас было 86 человек. Часть на конях, часть на подводах, часть пешком. Послали разведчика переодетого. В 12 ночи вступили туда. Начали стрельбу. Паника. Вскочили в учреждение, там достали массу денег. Мне -- 50 червонцев; у Матюхи была специальная торбочка, полная денег. Все кончили в полчаса, не было убитых ни с той, ни с другой стороны.
мы из сосняка... Это -- ночь, под осень. А мы дошли до Будищ, там взяли подводы, пошли в Романовку.
Через несколько дней -- слухи о больших отрядах, наступающих кругом. Видим -- конец приходит, и решили распустить банду. Но перед тем устроить прощальный пир, деньги были. Те же двое (шпиков) были наряжены достать еды, вина, привезти баб. И под вечер, на лугу, возле копны сена, близ Романовки пировали. Музыка, гопак, веселье отчаяния. Шпиков спрашивают:
-- Ну, что не разыскали провокаторов?
Те:
-- Нет. Да какие там провокаторы, когда завтра с утра -- все в разные стороны...
Ночевка в Романовке -- после пирушки. В одной большой хате и клунях -- 36 человек, с Матюхой; в двух других -- 20. В это время из 100 осталось уже 56 -- разбежалась часть, кто почему. Было, напр., два брата -- саратовские немцы -- колонисты: они всё считали свои деньги -- положили себе сколько-то накопить, и когда накопили -- ушли.
"Агент" послал отряд за ними по ложному следу. [Утром] К ночи на другой день они вернулись в Романовку -- и здесь узнали, что всех увезли в Полтаву, кроме двоих, которые сейчас же были выпущены. Это и были два шпика. Их нашли и убили.
Потом сдались и эти 20. Все сидели в тюрьме. П. Н. -- "секретарь" -- 2 1/2 года. Процесс, до 400 свидетелей. 12 человек было расстреляно.
... Было у них знамя с надписью: "Долой НЭП! Да здравствует погром!"
В городок -- въезжает на тарантасе приезжий. Слышит: колокола звонят вовсю. Спрашивает возницу:
-- А это мы бандитов чествуем.
-- Как так?
-- А зеленые они. Грабили -- житья не было. Ну, воевали с ими, а потом предложили им сдаться. Они пришли и сдались -- так чествуем их. Спектакль нынче для них в театре играют...
Ник. Вас. Успенский (брат Глеба).
"... Несколько лет назад он явился к нам, -- рассказывает попадья -- его теща -- в Ефремовском уезде. -- Пришел босиком, поселился, жил с нами как родной. А потом обесчестил мою дочь -- "назло вам" -- как он сам мне сказал.
-- За что же назло?
-- А сам не знаю. Просто, захотелось вам сделать гадость.
Затем он на ней женился, быстро свел ее в гроб, а девочку--ее дочь -- взял с собой и ушел от нас. Жил он потом тем, что потешал купцов, мещан и мужиков игрой на гармошке, всяким шутовством; девочку свою заставлял плясать и говорить для потехи всякую похабщину. Иногда -- "для забавы" брал ее, как щенка, за шиворот и бросал в реку или пруд.
-- Вот сейчас вы увидите образец, как воспитывать детей надо... -- и вводу ее.
дня. Глеб Успенский очень ценил его и иногда просил:
-- Помоги-ка мне, напиши тут мужицкий разговор -- ты гораздо лучше сделаешь это, чем я..."
Кличка: "Машка-вырвиглаз".
"Пошла душенька в рай и ножками завиляла".
"Кончил дело -- и лапти кверху".
"Залез под холстину" (помер).
При охоте на барсука, охотники кричат:
-- Куси его зеленого.
"Он проявил антисемитизм против финнов".
Евонная мармотка.
"Юпочка" -- девочка.
"С женой живет раздельно ввиду ее смерти".
"Гражданин Иванушкин Егор Сергеевич, происходящий из Калужской губ. Тарусского уезда, деревни Андреево, меняет фамилию и имя на Фрам Генри".
Польский говор:
-- Цо то есть?
-- Hex их дябли везьмо!
-- Я шляхтич, а не лайдак.
-- Як пана Бога кохам.
-- Быдло. Хлоп.
-- Не видзел.
-- Вы мувите, что быть не могло.
-- Я на то скажу вам...
-- Ктура годзина?
-- Бардзо мило!
-- То бендзе найлепше!
-- Може. Hex. На гонор.
-- Я жартую (шучу).
-- Пфе! А пфе!
-- Я пшиехал.
-- Так есть!
-- Ровно есть то глупо, як...
-- Чья ж то вина?
-- Можна. Ни можна.
-- Ни мам в собе.
-- Ни вем.
-- Хочь бы. От.
-- Слово.
-- Я могл был. Ни моге.
-- Нетилько... але
-- Бесцеремониально!
-- Нипотржебно.
-- Знову. Приватнэ.
-- Глуповство.
-- Ясно, якдзень.
-- А ниц ни бендзе?
-- Для чего?
-- Ни. Никто.
Два часовых. Табак etc..
Поп -- бутылка...
На Кавказском фронте (империалистическая война): зима, лежит замерзший изнасилованный ребенок, дальше -- мать, отец...
На перевале -- батальон замерзших аскеров: как живые, только глаза белые, рачьи.
"Мышеспособная кошка".
"На луях сижу". <2 л. вырвано>
На площади завода -- 150 километров рельсовых путей.
Соцгород -- на 100 000 жителей (строится).
Завод начал постройки в мае 1930 г., живет уже более 100 000 человек.
Ленинский рудник: в 1931 году пустит 3 новые шахты; в 1932-м -- 22 новые.
Население за год: в 1930 г. -- 30 000, теперь -- 80 000 (на Ленинском руднике).
В Кемерове электроцентраль на миллион киловатт. Паровая, на угле (на угольных отбросах).
Винковский завод; завод комбайнов.
<вырезка из газеты:> Петропавловск-Акмолинский, 3. В Петропавловск доставлен из села Мариинского, Петропавловского уезда, бывший земский начальник Товун, начавший вести дикий образ жизни. Товун покинул село Мариинское, где жил, и поселился в кустах на берегу реки, питаясь рыбой, падалью, кошками, собаками, причем употреблял пищу в сыром виде. Зимой Товун жил в яме, вырытой им недалеко от села, и пытался кормиться даже трупами с кладбища.
Товуна несколько раз арестовывали, но вскоре освобождали, так как он убедительно просил не мешать ему жить так, как ему хочется. Медицинское освидетельствование, произведенное в Петропавловске, установило, что у Товуна редкий вид помешательства, заслуживающий специального изучения. С этой целью Товун отправляется в Томск.
Для перевода:
1. Уездное -- 4 листа Алатырь
2. На куличках -- 5 листов
Рассказ о самом главном;
Пещера;
Мамай;
Ела;
Икс;
Чурыгин;
Мученики науки;
Двенадцатиминутная драма.
Сюжеты для рассказов:
1. Одна (женщина на метеорологической станции).
"типаж", карьера etc. Влюблен. Невеста соглашается только в том случае, если исправят нос жениху. А у него договор с кинофирмой. Суд. Американский суд приговорил его... к носу).
3. Рассказ об Аракчееве,
4. "Грибок".
5. Приговор (доктор на голоде).
6. Обезьянье войско (фантастический).
"Михаил Исавыч".
8. Последний день (Крым; слухи о том, что вода в море закипит etc.).
9. "Гибель "Надежды" (север; судно "Надежда").
10. "Покойница" (похоронное пособие).
11. "Подвал" (тема "Потопа").
"Двойник" (две квартиры у одного человека etc.).
13. "Пустыня" (Сибирь; нужно перейти безводную пустыню, чтобы спастись от белых. Женщина среди 2-3-х. Сходит с ума. Осложнение: муж и любовник).
14. Вагон (трамвайный; в аренду).
15. Любовь (идут вдвоем; ночь; напали, его раздели, ее -- не тронули. Он возненавидел: шубу сняли!).
16. Акушер (село, медпункт. Никого. Милиционер уговаривает бабу:
Потом засучивает рукава и принимает роды).
Председатель сельсовета едет венчаться в ЗАГС на тракторе.
На Казанском вокзале поймали человека с чемоданом -- в чемодане сукно и ситец. Человек стал доказывать, что это не его собственность, а это он украл: если собственность, он -- спекулянт, высылка в Сибирь, а если он вор -- ему только месяц отсидки. Юридическая конструкция...
(Новый мир, IV, 1931. Статья В. Е. Львова.)
Поль Дирак, английский молодой ученый в 1928 г. составил "мировое уравнение", охватывающее весь физический распорядок вселенной -- "от атома до Млечного пути". Две версии решений, отличающиеся тем, что в одну из них энергия и масса электрона входят с +, а в другую -- с --. Минус-энергия!
Электрон с энергией и массой = 0, "существует в бездеятельности" -- на нулевом уровне энергии. Полный выход электронов из мировой деятельности, полная их ненаблюдаемость (невидимость).
Но если "ноль энергии" -- это бездеятельность, то отрицательная энергия -- уже деятельность. Некий физически деятельный мир по ту сторону поля массы-энергии.
Основной закон природы: все тела, на которые не действуют посторонние силы, стремятся к уровню наинизшей энергии. Вселенная представляла бы кладбище отрицательных электронов -- "трупов", плотно спрессованных на "дне" мира -- если бы не какой-то импульс, какой-то толчок. Какой?
"ковер" отрицательного электричества, то электроны, вытолкнутые оттуда законом Паули в сферу бытия, должны оставить в массиве дыры, воспринимаемые опытом, по закону контрастности, как частицы + электричества (протоны). Таким образом, каждому электрону, функционирующему на активной авансцене мира, соответствует своя тень, отбрасываемая им на закулисную "стену" вселенной (где энергия ниже ноля).
Таким образом -- положительного электричества... не существует!
Перенос минус-электронов из отрицательной "подпочвы" мира возможен (на основании закона сохранения энергии), подъем этих минус-электронов возможен только при условии количественной компенсации этого подъема одновременным падением + электрона (или + электронов) с высшего уровня на низший. Но подъем -- электрона -- это "прыжок", огромный подъем, для осуществления которого требуется одновременно ряд падений + электронов. Т. е. появление "заграничных" электронов в поле зрения физического эксперимента -- явление, весьма редкое и ничего общего не имеющее с умеренными переходами электронов из одного уровня на другой -- с переходами, составляющими сущность явлений световых, электрических, магнитных и т. д. Эти чрезвычайно редкие и количественно огромные разряды энергии (падения электронов) составляют суть радиоактивных явлений. В этих явлениях скорость "бета-частиц" -- очень большая и подходит к разряду тех скоростей, которыми должны обладать электроны, поднятые из "-- мира". "Ядра" атомные, высвобождение (самопроизвольное) "из недр ядер" запасов внутриатомной энергии -- так трактовалось до Дирака радиоактивное явление. После Дирака ясно: "ядер" -- нет, "ядро" -- фикция, "тень"; β-частицы -- это электроны, сорвавшиеся с "отрицательного" уровня вселенной -- вестники из "минус-мира".
Возможно -- обратное явление: выход из строя отдельных активных, + электронов путем глубокого падения их через ноль -- каждого в свою "дыру" на отрицательные уровни энергии. Одновременно -- вылет в + мир электронов, движущихся с еще более огромными скоростями и заряженных еще большей энергией, чем β-частицы. Эти "сверхбыстрые" электроны -- "космические лучи" (смертельные!).
Комментарии
"Светоч". На обложке написано No 27.
С. 209. ... за войну -- до конца. -- За войну до победного конца вопреки настроениям широких масс, в том числе и армейских, в середине 1917 г. выступали многие партии. Армейское же командование -- М. В. Алексеев, А. А. Брусилов и др. -- для поддержки военных действий призывали добровольцев. За прекращение войны, по сути дела, агитировали только большевики и отдельные представители интеллигенции.
С. 210. Хорей -- длинный шест для управления оленьими и собачьими упряжками.
С. 211. Реалистом встретил помещика... -- здесь имеется в виду -- учеником реального училища (они были созданы в 1872 г. на базе реальных гимназий), где основой обучения были естественно-научные и технические дисциплины.
С. 213. Эпоха военного коммунизма... -- период первых лет советской власти в условиях Гражданской войны и разрухи 1918--1921 гг. Отличался определенными особенностями: мобилизация всех ресурсов для обороны страны; национализация всей крупной и средней промышленности и бывших частных мелких предприятий, максимальная централизация руководства промышленностью и транспортом, распределительная уравнительная система по карточкам, уничтожение свободной торговли и всеобщая трудовая повинность, продразверстка -- изъятие "излишков" продуктов у крестьян, уравнительный принцип оплаты труда. Эта политика была отменена в марте 1921 г. (после Кронштадтского мятежа) на X съезде ВКП(б), провозгласившего переход к нэпу.
"Ёлы". -- Рассказ "Ёла" был впервые напечатан в альманахе "Писатели Крыму" (М., 1928). См. наст. изд. Т. 2. С. 121-139.
С. 224. ... парни уже в тройках... -- имеется в виду костюм-тройка, т. е. пиджак, брюки и жилетка.
С. 229. "Pse" = "please" -- "пожалуйста" (англ.).
С. 232. Сделали налет на... сельраду... -- Сельрада -- сельский совет (укр.).
С. 236. ... батальон замерзших аскеров... -- Аскер (тюрк.) -- воин, солдат.
"Десятиминутная драма".
С. 238. Уравнение Дирака. -- Замятин во все времена не оставлял своего интереса к естественным наукам. Поэтому он не мог пройти мимо статьи В. Е. Львова "Разгадка положительного электричества и последние события в физике" (Новый мир, 1931. No 4. С. 180-187). Замятин понимает важность этого открытия английского ученого Поля Дирака (1902-1984) и коротко его формулирует. Уравнение Дирака указывало не только на возможность существования отрицательных энергий, но и открывало дальнейшие возможности экспериментальной и теоретической физики. В 1933 г. Дирак вместе с Э. Шрёдингером был удостоен Нобелевской премии.
С. 239. Закон Паули. -- Еще одно свидетельство проницательности Замятина. Он увидел значимость закона Паули задолго до его оценки научным сообществом. Австрийско-швейцарский физик Вольфганг Паули (1900--1958) был удостоен Нобелевской премии в 1945 г.