Поиск по творчеству и критике
Cлово "1894"
Входимость: 2. Размер: 20кб.
Входимость: 1. Размер: 2кб.
Входимость: 1. Размер: 33кб.
Входимость: 1. Размер: 69кб.
Входимость: 1. Размер: 29кб.
Входимость: 1. Размер: 19кб.
Входимость: 1. Размер: 5кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 2. Размер: 20кб.
Часть текста: вселенной -- в поразительном отсутствии монизма: вода и огонь, горы и пропасти, праведники и грешники. Какая точная простота, какое было бы не омраченное ни единой мыслью счастье, если бы Он сразу создал единую огневоду, если бы Он сразу избавил человека от дикого состояния свободы. В полифонии всегда есть опасность какофонии. Ведь знал же Он это, учреждая рай: там -- только монофония, только ликование, только свет, только единогласное Те Deum. Мы несомненно живем в эпоху космическую -- создания нового неба и новой земли. И, разумеется, ошибки Иалдабаофа мы не повторим; полифонии, диссонансов -- уже не будет: одно величественное, монументальное, всеобъемлющее единогласие. Иначе -- какое же воплощение древней прекрасной мечты о рае? Какой же, в самом деле, рай, если Престолы и Власти гремят "Те Deum", a Начала и Силы -- "Miserere". И вот явно на этом гранитном фундаменте монофонии созидается новая русская литература, новая поэзия. Лукавый творец диссонанса, учитель сомнений Сатана -- навеки изгнан из светлых чертогов, и голоса -- только ангельские, и ликуют литавры, колокола, исполаэти, слава, осанна. В небо плечами-небоскребами упрись, Крича Осанну ртом бетонным! ("Кузница", 1920, V-VI, Обрадович) Отныне на суше, в морях и пустынях Слава! О, каким же безбрежно-великим Оказался рабочий мозг! Слава ему! ("Кузница", 1920, V--VI, Дорогойченко) О, Москва! Слава, слава, слава! ("Кузница", 1920, V-VI, Обрадович) Слава тебе, огнеликий! Слава рабоче-крестьянской стране! ("Пламя", 1920, XI, К. Барышевский) Оркестры, громче ураганьте! Гремите, трубы, громогласней! ("Пламя", 1920, XI, Смиренские) Ныне восславим Молот И Совнарком Мировой. ("Радуга", 1920,1, Кириллов) Слава грядущим зодчим! ("Худож. слово", 1920, I, О. Леонидов) Не дружно ли общею грудью Мы новые гимны поем? ("Худож. слово", 1920, II, В. Брюсов) "Гимн" Арского, "Гимн"...
Входимость: 1. Размер: 2кб.
Часть текста: Замятин Е. И. - Сологубу Ф. К., 6 февраля 1924 г. 4. ЗАМЯТИН-СОЛОГУБУ СПб. 6--II--1924. Дорогой Федор Кузьмич. Я получил Ваше письмо и в тот же день сделал, что мог: сообщил о Ваших пожеланиях М. А. Дарскому 1 , который ведает всей билетной и денежной стороной в устройстве вечера 11 февраля 2 . Часть билетов -- около 50 -- будут, по словам Дарского, доставлены Вам сегодня; и еще часть -- вероятно, в субботу. При разговоре с Ольгой Николаевной я был только телефоном: звонил ей по просьбе Г. В. Иванова 3 , к<оторы>й торопился на поезд. Вероятно, этот телефонный разговор и создал ошибочное представление, что я как-то связан с техникой распределения билетов на 11 февраля. В действительности, я -- только 1/14 часть Юбилейного Комитета; в Президиуме его -- А. Л. Волынский и Вс. Рождественский, а всей техникой заведует Дарский. Искренно Вам преданный Евг. Замятин. Примечания 1 Замятин ошибся в инициалах. Михаил Егорович Дарский (Псаров; 1865-- 1930) -- драматический актер и режиссер. 2 См. коммент. 1 к п. 3. 3 Георгий Владимирович Иванов (1894--1958) -- поэт.
Входимость: 1. Размер: 33кб.
Часть текста: садится в трамвай. Кондукторше: -- Ну, какой номер? Кондукторша -- дура: -- Нечетный. -- Какой нечетный? Кондукторша -- сообразила: -- А-а! Я думала, вы гадаете -- номер загадали. А это -- пятый. Рабочий, обозлившись: -- Мы хотим, чтобы <далее стерто >, когда на одного пять пар штанов будет, а вы хотите -- когда одна пара штанов на пятерых. В моей милке сто пудов -- Не боится верблюдов. От нее все верблюды Разбежались кто куды. Все платки я пер'носила, Одна шаль осталася, Всех парней я пер'любила, Одна шваль осталася. Сшила платье я по моде, На под о ле белый пуф. Не садись со мною рядом, От тебя тяжелый дух. В нашем саде в самом заде Есть трава помятая. То не ветер ее смял, А любовь проклятая. Светел месяц как целковый, Ясны звезды, как пятак. Целовал я черноброву За фальшивый четвертак. Один вагон с песком, С песком да глиной. Другой вагон С моим, да милым. Стоит нас трое, Стоит нас пятеро, Да не видать Мого страдателя. В фотографье я снималась, Только карточки не те. Ноздри вышли на затылке, А глаза на животе. А мы с Кешкой так и сяк Спорили по поводу, А потом и в морду шмяк По прямому проводу. На митинге -- оратор кончает о НЭП'е: -- Да здравствует красная буржуазия. В Николаевском артиллерийском училище наряды: "жеребячий" (?) и "выпускной". Жеребячий -- ночью, накануне выпускного. Принимает его последний ученик. Его свита: самые главные -- подлипала, капила, ловчила и кавалер. Все -- в одном нижнем белье, в сапогах со шпорами, в портупеях, с регалиями. Подлипала -- с мылом, капила -- с книжищей, ловчила -- с термометром, кавалер -- в дамских панталонах, кружевных, взятых напрокат у возлюбленной. Знаменитые конюшни: Телегина, Лежнева и Вяземских. Наездники: Вильям Кейтон и Александр Финн. "Крепыш" -- орловский....
Входимость: 1. Размер: 69кб.
Часть текста: Слушали, затаив дыхание. Потом устроили ему овацию. Ни у одного из выступавших в тот вечер, даже у Блока, не было и доли того успеха, который выпал Замятину. Чуковский носился по залу и говорил всем и каждому: -- Что? Каково? Новый Гоголь. Не правда ли?" Так описывает поэт Николай Оцуп триумфальное появление Замятина в послереволюционном Петрограде. Он допускает здесь одну неточность: не Горький выписал Замятина из Англии; его "выписала" революция. При первом же известии о падении царизма Замятин стал рваться в Россию. Здесь была его любовь, боль, надежда. Когда свершилась революция, Замятину было тридцать три года - возраст, по нашим нынешним меркам, скажем так, совсем не великий. Но это ныне. А Замятин был уже признанным писателем, мастером и вскоре сделался наставником целой литературной группы действительно молодых и очень одаренных петроградских писателей - "Серапионовы братья". За его плечами был путь бунтаря, революционера, еретика ("еретик" было его любимейшим словом). 2 Евгений Иванович Замятин родился 20 января (1 февраля) 1884 года в городе Лебедяни Тамбовской губернии (ныне Липецкая область), в семье священнослужителя. (Сколько мятежников, революционеров подарили нам благочестивые русские батюшки!) Лебедянь замятинского детства - заштатный город на берегу Дона, с 6678 жителями (по переписи 1894 года): дворян - 421, духовного сословия - 89, почетных граждан и купцов - 498, мещан - 4580, крестьян - 998. В городе семь православных храмов и Троицкий монастырь; 168 каменных и 562 деревянных здания, в том числе 102 лавки. Фабрик и заводов - девять, главные из них: мыловаренный, два кожевенных и винокуренный. Мужская прогимназия, уездное училище, приходские...
Входимость: 1. Размер: 29кб.
Часть текста: его, потому что он постригся, переменил костюм. И чтобы при следующей встрече вы не забыли раскланяться с ним, мы напомним вам о самом замечательном происшествии в жизни Оноприя Опанасовича. Оноприй Опанасович жил тихо и мирно, в животном благоволении. Но однажды его обуяла жажда славы, и слава его была в том, чтобы непременно отыскать и предоставить по начальству "потрясователя основ". На счастье, к соседу приехала учительница -- стриженая и в очках. Ясно: она и есть! И когда она обмолвилась при нашем герое подозрительными изречениями насчет богатых и бедных, счастливец полетел к начальству, прихватив с собой листок с напечатленными там "выражениями фраз ее руки". Оноприй Опанасович уже ощущал ниспадающие на его грудь звезды, но тут-то и вышел невероятный конфуз: начальство обнаружило, что записанные на листке страшные "выражения" ни больше и ни меньше, как... евангельские тексты. Н. С. Лесков в своем "Заячьем Ремизе" уверяет нас, что это было началом гибели Оноприя Опанасовича, и описывает даже романтическую его кончину. Но тут Лескова несомненно кто-то ввел в заблуждение: Оноприй Перегуд не только не погиб, не только здравствует и посейчас, а напротив того -- как бы даже размножился; причем, дабы не напоминать о происшедшем некогда конфузе, свое громкое литературное имя -- Перегуд -- он заменяет подписями скромными и мало кому известными, как то: Розенталь, Лелевич, Родов -- и так далее. Оноприй Опанасович Розенталь снова переживает минуту незабвенного восторга: найден, найден "потрясователь основ"! Этот потрясователь -- конечно же, "Русский Современник". И так же, как это было в первый раз, в руках у Оноприя Опанасовича -- листок "с выражениями фраз руки" -- доказательства неопровержимые, смотрите сами: День минувший вечно жив, Душа, как птица, мчится мимо... . . . . . . . . . . . . . . ....
Входимость: 1. Размер: 19кб.
Часть текста: Мопассан, Флобер (стр. 7). "Сгущение мысли". Вдохновение -- естественное "сгущение". Творчество во сне. Ex.: Пушкин, Гамсун. Ex.: Холодная пуговица -- гильотина. Творчество во сне -- не логическим путем, а путем ассоциаций. Надо развивать способность к ассоциациям. Ex.: Леонид Андреев -- паутина. Вдохновение. Неожиданность. В хирургии есть подразделение на большую хирургию и малую: большая -- это искусство делать операции, и хорошим хирургом может быть только человек, имеющий к этому талант; малая -- это ремесло, и научиться делать перевязки, вскрывать нарывы может всякий. Астрономия -- тоже разделяется на большую и малую: малая -- это та часть прикладной астрономии, которая нужна, например, для того чтобы определить положение корабля в море, проверить хронометр по солнцу и т. д. То же самое подразделение я вижу и в искусстве. Есть большое искусство и малое искусство, есть художественное творчество и есть художественное ремесло. Написать "Чайльд-Гарольда" мог только Байрон; перевести "Чайльд-Гарольда" может всякий, прослушавший курс... Написать "Лунную сонату" мог только Бетховен; сыграть ее на рояле -- и неплохо -- могут очень многие. Написать ...
Входимость: 1. Размер: 5кб.
Часть текста: "Здесь брат, убитый "Братьями", лежит". М. СЛОНИМСКИЙ Гордись, серапионов народ! От "среднего" до великого - только шаг: Член Совета - еще выше - и вот - В мавзолее погребен его прах" М. ЗОЩЕНКО Он мог Наполеоном стать, Но все мы - злой судьбы игрушка: Не полк, не армия, не рать - Дана ему одна лишь "Пушка". Н. НИКИТИН Прохожий, да побойся Бога, Прочти надгробный сей запрет: "Здесь останавливаться строго Запрещено: здесь спит полпред". И. ГРУЗДЕВ За добродетель он от Бога награжден: Всю жизнь постился он, всю жизнь терпел нужду, Всю жизнь питался горьким он - Скончался от рожденья на восьмом пуду. Н. ТИХОНОВ Рискованно сказать: человек. Молитесь за него, Флор и Лавр: Средь братьев он один (имярек) Подкованный жил брат-кентавр. Е. ПОЛОНСКАЯ Плачьте все, стар и млад: Здесь опочил от скорбей Серапионов брат Елизавет Воробей. ПРИМЕЧАНИЯ Впервые: Russian Literature Triqmarterly. Ann Arbor. 1974. Winter. No 7. P. 427-429 (Публикация Гари Керна). Печатается по: Замятин ...